"Вредные советы"


Повод написания этих "Кукол" не требует коммертария.
Стихотворная форма - имитация "Вредных советов" Григория Остера.


"ВРЕДНЫЕ СОВЕТЫ"
(по мотивам Гр.Остера)

Наши симпатичные герои дают их, занимаясь на досуге разными домашними делами.

ЖИРИНОВСКИЙ (гладит на даче белье).
Если ты попал в Госдуму
По мандату от народа,
Ты сиди там сколько хочешь
И не бойся ничего:
Можешь окна бить в столовой,
Ехать запросто на красный,
Жечь дома, плевать в соседа
И печатать деньги сам.

А когда придут в фуражках
Злые милиционеры -
Покажи им смело фигу,
А другой рукой - мандат.
Пусть они откозыряют
И идут себе обратно -
Ты им кинь в окно гранатой,
Чтоб шагалось веселей!
.
Писай в урны, мучай кошек,
Грабь по пятницам сберкассы.
По субботам тещу смело
Шпарь горячим утюгом -
А коллеги-депутаты
Не дадут тебя в обиду:
Ведь у каждого есть теща
И сберкасса, и утюг...

ГРАЧЕВ.
Если ты имеешь доступ
К разным всяким драндулеткам,
А лежит все это плохо,
Хуже некуда лежит,
Ты не жди, когда утянут
Это прапорщики-воры
И прими немедля меры -
Пусть хранится у тебя.

Этот правильный поступок
Вся общественность одобрит,
И тебя за это дело
Непременно наградят.
Ты начисть поярче орден
И орлом пари над миром...
Это только пуля - дура,
Генерал - не идиот!

ЗЮГАНОВ (в баньке, в простыне, с пивом и воблой).
Если раньше было лучше
Исключительно тебе,
Убедить людей пытайся
В том, что лучше было - им.
Это сделать очень просто
С тем, кто выжил из ума.
А кому отшибло память,
Тот возглавит орготдел!

Собери толпу побольше,
Сунь ей в руки транспарант,
Дай портрет с усатым дядей -
И кричи про коммунизм!
Если кто-то несогласен,
Вынь из кейса мегафон
И тому, кто несогласен,
Дай сильней по голове.

А потом кричи, что хочешь
(Что - не важно никому),
Главное - маши руками
И скандируй по складам.
А чтоб людям полюбиться,
Надо правду им сказать:
В том, что нет в сельпо сметаны,
Виноват иудаизм!

ЧЕРНОМЫРДИН (постирая кусты).
Если ты пришел ко власти
А назад идти не хочешь
(Потому что возле власти
Много всякого лежит) -
Позвони по регионам,
Пусть найдут побольше денег
И движенье хоть какое
Поскорее создадут!

Ты возглавь движенье это,
Назови его покраше -
И дави по вертикали,
В хвост и в гриву погоняй!
Пусть поддержат через прессу,
Попотеют в исполкомах -
Ты ж московское начальство,
А не просто хрен с горы!

И на выборах, конечно,
Победишь ты дилетантов,
У которых ни бюджета,
Ни вертушки, ни газет...
Был министр - стал сенатор,
И живи себе, как раньше:
У законной нашей власти
Много всяческих ветвей!

ГАЙДАР (вяжет, сидя на лужайке перед домом).
Если ты уже однажды
Был начальником в России,
И тебя на этом месте
Заместитель подсидел,
Ты ступай сажать капусту,
Выжигай по деревяшке -
Уж не быть тебе начальством,
Можешь даже не мечтать!

Удались от дел державных,
Окружи свой дом забором
И народу в назиданье
На заборе напиши:
Вы забудьте все плохое
Вас ограбили случайно,
Это был несчастный случай,
Тут никто не виноват!

ЯВЛИНСКИЙ (поигрывая на бильярде).
Если ты такой красивый,
А вокруг одни уроды,
Консерваторы сплошные,
Прохиндеи и вруны -
Не пускай к себе их близко,
Отбивайся что есть мочи,
Отгоняй метлой поганой,
Не блокируйся ни с кем!

И когда они склубятся
Меж собою, как собаки,
И когда они, как змеи,
Друг на друга зашипят,
Пусть народ российский видит -
Ты стоишь от всех отдельно!
Толку, правда, никакого,
Но зато хорош собой!


ЛУЖКОВ (кладя кирпичи).
Если ты дороги сделал,
Укрепил свое хозяйство
И не выглядишь дебилом,
И физически здоров -
Тут-то всем и станет ясно -
Метишь, значит, в Президенты.
А зачем народу это,
Когда есть уже один?

Лучше плюнь на все на это,
Зря не рой себе могилу
И не жди, когда положат
В Моссовете вниз лицом -
Чтоб сложились отношенья,
Развали скорей хозяйство,
Выйди с кепкою на паперть -
Вот увидишь, наградят!

ЕРИН (с двустволкой, в лесу, прячась на сякий случай за елкой).
Если сильная преступность
Возле дома появилась,
Если честно жить не хочут
Кое-где у нас порой,
Ты найди другую банду
И сведи их ненароком -
Пусть они друг друга мочат,
Ты им, братец, не мешай!

Зря не лезь в чужое дело,
Не рискуй авторитетом -
Вдруг пристрелишь ненароком
Сослуживца своего!
Он у нас в Доске Почета,
Хоть и розыске два года...
Если станет депутатом,
Нас в помощники возьмет!


КОРЖАКОВ (сидит на террасе над открытым школьным дневником).
Учиться надо на пятерки,
Ну в крайнем случае - четыре,
А если троечником станешь
Или ваще получишь кол -
Не обижайся на училку,
А дай ей по балде портфелем
И уходи служить в охрану,
Там кадры позарез нужны!

Там служат бравые ребята
И генерал у них чудесный,
Тебя там только не хватает
С твоей накачанной башкой!
"Что охраняешь, то имеешь" -
А охраняешь Президента...
Поэтому порви учебник
И получай скорее кол!

КОЗЫРЕВ (сидя на кресле-качалке с "Плейбоем" в руках).
Если ты одновременно
На Восток глядишь и Запад,
У тебя от косоглазья
Может сделаться бо-бо.
Ты тогда на свежий воздух
Выходи гулять под вечер:
На одной ноге - версаччи,
А онучи на другой.

Если встретится прохожий,
Не оставь его вниманьем:
Молви слово по-английски -
И ударь его, козла!
Пусть ползет за валидолом,
Ничего не понимая...
Сам же он и виноватый -
Пусть не ходит там, где ты!

ЕЛЬЦИН (стоя перед зеркалом, объясняет отражению).
Если стал ты Президентом
Удивительной страны,
Никогда не удивляйся,
Понимаешь, ничему!
Дважды два тут тридцать восемь,
Компас кажет на восток;
Здесь царевны - из лягушек,
А супы из топора!

Турки - в ГУМе, урки - в Думе,
Коммунисты во Христе...
Оттого тут, понимаешь,
И реформа не идет!
Так что жарь себе Указы,
И последствий не боись -
Все равно у нас, в России,
Их не выполнит никто!

А хорошего захочешь -
Станет хуже в тыщу раз!
Тут опасно править честно -
Люди могут не понять.
В общем, я в недоуменьи,
Очень странная страна!
Лет на пять еще останусь -
Разобраться, что к чему...


"Гамлет"


"ГАМЛЕТ"

ЕЛЬЦИН.
Быть иль не быть - вот в чем вопрос. Терпеть ли
Нахальные удары и щелчки
Со стороны парламента и прессы -
Иль сразу Коржакова попросить
Со всеми, как с Гусинским, разобраться?
Лоботомию сделать всей стране,
Чтобы ни один шумейко и не спикнул,
И этим наконец-то положить
Конец волненьям? А потом уснуть.
Уснуть не так, как давеча в Шенноне,
А чтоб уже никто не разбудил!
Одно страшит: какие сны приснятся,
Когда Морфей отпустит тормоза?
Опять все те же, что и еженощно?
Тогда не надо. Виденных вполне
Достаточно! Во сне писать указ
Сатарова отправить в Коста-Рику
Послом без полномочий, а Грачева
С Дудаевым - служить в Афганистан?
От снов таких и мертвый пропотеет,
А я живой, по крайней мере мне
Об этом многократно говорил
Шамиль Тарпи... Шамиль? Ах, чертов Фрейд!
Опять Чечня! Что значит подсознанье...
Но как же быть? Коль в цезари нельзя,
Так может, стать обратно демократом?
Усыновить Гайдара, пить боржом,
А Сосковца отправить на галеры?
Поможет ли? Спасибо скажут там,
А здесь сожрут с кишками патриоты...
Вот и крутись тут... "Дания - тюрьма..." -
Да он в России не жил ни минуты!
Кто там? Егор Тимурыч? Помяни
Мои грехи в своих молитвах, нимфа!



ГАЙДАР (в одеждах Офелии).
Принц, были ль вы здоровы это время?

ЕЛЬЦИН.
Благодарю: вполне, вполне, вполне.

ГАЙДАР.
Вы поменялись. Я когда-то вас
Совсем другим знавала; той зимою,
Когда меня позвали вы к себе,
То - помните! - клялись в любви к реформам,
Сулили близость... Помните, мой друг?
Ах, это было время золотое!
Народ, как Пугачеву, вас любил...
К восторгу демократии российской,
На "Москвиче" вы ездили тогда
А Коржаков ваще ходил пешком,
И мы его фамилии не знали!
И не было такого аппарата,
Который гнал бы...

ЕЛЬЦИН.
Это что, намек?

ГАЙДАР.
...которой гнал в три шеи демократов,
а на места пропихивал своих!

ЕЛЬЦИН.
Что надо вам?

ГАЙДАР.
Подарки заберите!
Я вам давно хотела их вернуть.
Возьмите их.


ЕЛЬЦИН.
Да полно, вы ошиблись,
Я не дарил вам в жизни ничего!

ГАЙДАР.
Ах, не дарили? Вот же вам назад:
Указ о назначении премьером
И обещанье к "Выбору" примкнуть...
Порядочные девушки не ценят,
Когда им дарят, а потом изменят!
(Уходит).

ЕЛЬЦИН.
Вот это да! Вот это, понимаешь...
Но чу! Сюда опять идут... Ты кто?

Появляется Зюганов.

ЗЮГАНОВ. Я призрак.

ЕЛЬЦИН. Кто ты?!

ЗЮГАНОВ.
Призрак коммунизма,
Придавленный берлинскою стеной.
Я не брожу, как прежде, по Европе:
Себе дороже. Но в России я
По-прежнему материализуюсь.

ЕЛЬЦИН.
Что от меня-то нужно?

ЗЮГАНОВ.
Отомсти
За подлое мое убийство!


ЕЛЬЦИН.
Я?
Мстить за тебя? К Лукьянову ступай!
Пускай тебя накормит Стародубцев,
И ядовитым зонтиком Крючков
Пускай уколет ночью Аллу Гербер!
А я причем тут?

ЗЮГАНОВ.
Боренька, сынок!

ЕЛЬЦИН.
Какой тебе сынок я!

ЗЮГАНОВ.
А в Свердловске?
В обкоме, помнишь?

ЕЛЬЦИН.
Заросло травой!

ЗЮГАНОВ.
А Старенькая площадь, а ЦК?
Политбюро?

ЕЛЬЦИН.
А я, как птица Феникс,
Сгорел и обновился! Все, папаша.
Оставь навеки хлопоты свои.
Не будем возвращаться в эту реку:
Я трижды вышел из КПСС,
Когда еще меня с моста бросали...

ЗЮГАНОВ.
Однако, если не удержишь власть,
Вниз головой лететь еще придется!
Но чу! - пропел петух. Я ухожу.
Прощай же, сын.

ЕЛЬЦИН.
Прощай, несчастный призрак!
Иди, пока не клюнул твой петух.
( Зюганов уходит).

Однако ж ночка! Это кто еще?

(Появляется Явлинский с книжкой).

Ага! Ученый рыночник! Быть может,
И вправду отомстить за коммунизм?
Позвать сюда Анпилова с друзьями -
И отойти в сторонку погулять...
Что он читает? Хайека?

ЯВЛИНСКИЙ (в раздумьи).
Нет, Сакса!

ЕЛЬЦИН.
А хоть бы Фридман - не один ли черт,
Когда вокруг на сотни верст - Россия?
Убить его! А то, наоборот,
Позвать сюда и Фридмана, и Сакса,
И посмотреть, что будет? Вот беда!
Четвертый год все не могу решиться.
Вот, понимаешь, русский гамлетизм! -
Сомненья непосредственно на троне...


ЯВЛИНСКИЙ.
Чей трон - еще посмотрим через год,
Когда придет на выборы народ!
(Уходит).

ЕЛЬЦИН.
Кругом враги! Все мне желают ада!
Тут, понимаешь, будь настороже...
Кто за ковром? Ага! Попался, крыса!

(Удар. Из-за ковра падает Костиков).

Ну надо же - писатель! Я его
Пожалуй, закопаю в Ватикане...
Что? Снова шорох? На же, получай!

(Из-за ковра падает еще одно тело).

Геращенко? Нежданная отставка.
Отдам Борису Федорову, пусть
Порадуется, как банкир банкиру...
Однако же с таким теченьем дел
(С азартом тычет шпагой).
Я скоро! Весь! Ковер! Себе! Испорчу!
Кругом враги... Один подлец Грачев
Мне верный друг, ермолов наш убогий...

ЕРИН.
Спасайтесь, государь! Морской прилив
Размыв плотины, заливает берег
Не шибче, чем крушит тут все вокруг
Юристов сын, Владимир Жириновский!

ЖИРИНОВСКИЙ (врываясь).
Где он? А ну, подать его сюда!
Я растерзаю всех, кто помешает!
И заявляю вам как либерал,
Что скоро здесь не будет демократов!


ЕЛЬЦИН.
А что же будет?

ЖИРИНОВСКИЙ.
Будет хорошо!
А если уцелеем, станет лучше.
За танки нефти нам Хуссейн продаст,
Откупится алмазами Карачи,
Финляндия на брюхе приползет
И будет в Вологодчину проситься!
Всем бабам по бюстгальтеру дадим,
Всем мужикам, мерзавцам, по бутылке,
Заводам - шайбы, по аптекам - яд,
Крестьянам - хрен, а лошадей - казакам!
Всех юмористов сплавим в Израиль,
Всех журналистов - на лесоповалы,
И заживет Россия, как никто -
Уж это я вам лично обещаю!
А вечером все смотрят на меня
И всей семьей культурно отдыхают:
Невзоров по экрану пустит кровь -
А уж мочу удержит Кашпировский!

ЕЛЬЦИН.
Простите, россияне, я сейчас
Его убью, причем в прямом эфире!
(Выхватывает шпагу).

ЖИРИНОВСКИЙ.
Ага! Дуэль! За дело! Что ж, давай,
Посмотрим, чей клинок сильней отравлен!
(Бьются. Одновременнно зарезают друг друга).

ЖИРИНОВСКИЙ.
Простим друг другу прегрешенья, брат.



ЕЛЬЦИН.
За кем теперь пойдет электорат?
(Оба падают).

Появляется Черномырдин.

ЧЕРНОРМЫРДИН.
Где место происшествия?

ЕРИН.
Какого? Потехи всенародной? Это здесь...


ЧЕРНОМЫРДИН.
Мне кажется, я вовремя.

ЕРИН.
Отчасти.

ЧЕРНОМЫРДИН.
Да, кстати, части надо привести
В связи вот с этим всем в боеготовность,
А я покамест буду здесь "и.о."

ЕРИН.
Надолго ли?

ЧЕРНОМЫРДИН.
Посмотрим.

ЕРИН.
Что же дальше?

ЧЕРНОМЫРДИН.
Надеюсь, в общем, в целом - тишина!


"На дне"


“Повышению размеров минимальной пенсии до 54 тыс. 400 руб. 00 копеек в месяц посвящается…”

НА ДНЕ



Сцена первая


Захламленный чердак. Железная кровать без сетки, гнилые доски, тусклая лампочка, расписанные стены, загаженные углы. Коржаков играет на баяне, Ельцин запевает…

ЕЛЬЦИН
По приютам я с детства скитался,
Не имея родного угла…
Ах, зачем я на свет появился,
Ах, зачем меня мать родила!

На последней строке камера отъезжает, обнаруживая на том же чердакеЧерномырдина, Грачева, Ерина и Козырева, подхватывающих тоскливую песню…

ВСЕ Ах, зачем ты на свет появился,
Ах, зачем тебя мать родила!

Песня продолжается. На улице, вслушиваясь в доносящееся с чердака звуки, сидят у мусорной урны два бомжа — Костиков и Геращенко.

КОСТИКОВ Не знал, что он поет. Что дирижирует — знал, а что поет…
ГЕРАЩЕНКО Хорошо они живут там, наверху. Бедно, но дружно…
КОСТИКОВ Да уж. В тесноте, да не в обиде!
ГЕРАЩЕНКО В своем законе…

Песня обрывается на полуслове. Звук удара, чье-то “ой”, еще звук удара, грохот на лестнице… Наконец дверь распахивается, и оттуда появляется упирающийся Ерин. Чья-то рука выволакивает его наружу.

ГОЛОС ЕЛЬЦИНА. Спортил песню, дурак!

Чья-то нога дает Ерину пинок под зад.

КОСТИКОВ (прослеживая траекторию полета). О! Еще один полетел…

Новый звук пинка.

ГЕРАЩЕНКО (прослеживая траекторию). И еще!
КОСТИКОВ (наливая в грязный стакан из мутной бутылки). Ну! За то, чтоб не последний!


Сцена вторая


Ранние сумерки. Камера неторопливо едет вдоль помоечного пейзажа.

ГОЛОС ЕРИНА Ну, как?
ГОЛОС ГРАЧЕВА А у тебя?
ГОЛОС ЕРИНА У меня — отлично! У меня теперь — никаких забот… Смотри, чего нашел…

Камера доезжает до говорящих. Оба стоят возле помойки — в каких-то обмотках, рваных треухах; холщовые сумки; серые лица… В руках у Ерина — только что добытый из контейнера прохудившийся башмак и рваный зонт.

ГРАЧЕВ Зонтик чур мой!
ЕРИН Вот еще. Я нашел!
ГРАЧЕВ Ага! А мой погон кто заныкал?
ЕРИН Какой погон?
ГРАЧЕВ Маршальский!
ЕРИН Потерпи, погонят еще…
ГРАЧЕВ Отдавай зонт!
ЕРИН Зачем тебе зонт? С тебя, как с гуся вода…
ГРАЧЕВ Сам ты гусь!
ЕРИН Я — не гусь!
ГРАЧЕВ А кто?
ЕРИН Я министр… То есть… Дай вспомнить-то, кто ж я теперь? Просто, выходит, человек!
ГРАЧЕВ Ну ты сказанул… В зеркало-то посмотри. Люди — они знаешь, как выглядят?
ЕРИН Как?
ГРАЧЕВ Не помню. Но не так…


Сцена третья


Крупно — освещенное солнцем лицо Зюганова. Шелест волны, гудок парохода…

ЖЕНСКИЙ ГОЛОС ЗА КАДРОМ Господа! Фирма “Зевс и братья” приглашает вас в круиз по Средиземному морю на комфортабельном теплоходе “Емельян Пугачев”. Впервые в жизни Кипр и Мальта, Венеция и Ницца, Пальма да Мальорка увидят вас своими глазами. Теплое море, мягкий песок и эротический массаж сделают ваш отдых, в натуре, незабываемым!

Гудок парохода. Камера отъезжает. Зюганов лежит под парковым репродуктором, на скамейке, в скверике у набережной, укрывшись “Советской Россией”, “Правдой” и газетой “День”. Гудит, как выясняется, баржа на Москва-реке. На соседней скамейке, укрывшись “Коммерсантом”, “Известиями” и “Аргументами и фактами”, лежит Гайдар.

ГАЙДАР Слышь! Ты в этом году уже отдыхал?
ЗЮГАНОВ Отдыхал.
ГАЙДАР А где ты отдыхал?
ЗЮГАНОВ А вот тут и отдыхал.
ГАЙДАР Ну и как?
ЗЮГАНОВ Хорошо. Только жестковато.
ГАЙДАР Зато воздух хороший, когда ветер не с фабрики.
ЗЮГАНОВ А мне нравится, когда с фабрики.
ГАЙДАР Правда?
ЗЮГАНОВ Ну. Забываешься быстрее.
ГАЙДАР Слушай, а ты, когда забываешься, что видишь?
ЗЮГАНОВ Я, когда забываюсь — все вижу…
ГАЙДАР Тогда, конечно, лучше, если с фабрики…
ЗЮГАНОВ Самое хорошее вижу, что было в жизни! Обком, кабинет, знамена переходящие…
ГАЙДАР Слушай, давно у тебя спросить хотел — это они что: сами переходили?
ЗЮГАНОВ А ты, что, не помнишь?
ГАЙДАР Смутно. Помню, красные такие, большие… А как ходили — не помню.
ЗЮГАНОВ Еще вспомнишь.
ГАЙДАР Не дай Бог.


Сцена четвертая


Подземный переход. У стенки сидит на табурете Явлинский (с гармошкой, в бескозырке с надписью “Отчаянный”, в рваном бушлате). Перед ним, у ног — футляр с мелкими бумажными деньгами.

ЯВЛИНСКИЙ (поет)
Эх, «Яблочко», куда ты котисся?
Раз во власть попадешь, не воротисся!
Эх, крепкое, да под стопочку —
Мы ж не можем всю жизнь жать на кнопочку!

А в Думе той думать безтолку —
Голова там одна, задниц несколько!
Эх, сладкое, кругом коррупция —
За места меж собой додерутся ли?

Катись, яблочко, ты к избирателю,
Кого в Кремль покати, кого к матери!
Зеленое, дозреешь к лету ли?
Лишь бы фруктам другим ходу не дали!

Эх, «Яблочко» наше спелое —
Жаль, Россия страна недозрелая!
Эх, высшая категория,
Выбирай-ка, народ, ты Григория!


Сцена пятая


Вход в метро. У стенки, обвешанный с ног до ушей, своими же портретами, газетами и книгами, стоит Жириновский.

ЖИРИНОВСКИЙ Покупайте газеты “Сокол Жириновского” и “Правда Жириновского”! Куда вы идете, мужчина, идите ко мне! Вы женщина? — тем более идите ко мне! Журнал “Плэйбой” с фотографией голого Жириновского, где вы еще такого увидите! Дешевое представление! Сегодня и каждый вечер на Манежной группа дрессированных депутатов! Кашпировский без псориаза! Марычев без страховки! Ниньзя-Невзоров! Водка “Жириновский”, лимонад “Немцов”! Купите хоть что-нибудь, мерзавцы, мне деньги на выборы нужны!

К Жириновскому подходит Рыбкин в форме дежурного по станции.

РЫБКИН Прекратите этот цирк, здесь не место!
ЖИРИНОВСКИЙ Вы кто?
РЫБКИН Я дежурный. А вы?
ЖИРИНОВСКИЙ Не ваше дело!
РЫБКИН Тут теперь все мое дело.
ЖИРИНОВСКИЙ Я секс-символ России!
РЫБКИН (рассмотрев). Меня не возбуждает.
ЖИРИНОВСКИЙ Уйди, аграрий, добром прошу!
РЫБКИН Я уже не аграрий. Я тут до зимы назначен следить за порядком. Слева по центру.
ЖИРИНОВСКИЙ Порядок будет, когда следить буду я, раньше и не мечтайте! А я буду тут стоять, пока не продам все, что у меня еще есть! Включая самое дорогое!
РЫБКИН Самое дорогое — это Родина.
ЖИРИНОВСКИЙ Вот-вот, включая Родину! Вас все равно продали Кисинджеру, вам нечего терять, а у меня есть все, что надо для народа!
РЫБКИН Нет, это у нас есть все, что надо для народа!
ЖИРИНОВСКИЙ Что? Что у вас есть для народа, кроме триппера?
РЫБКИН У нас есть Дума!
ЖИРИНОВСКИЙ Вот это самый триппер и есть! Народу нужен герой-освободитель!
РЫБКИН А вас разве уже освободили?
ЖИРИНОВСКИЙ Не выводите меня из себя!
РЫБКИН Вывести вас? Хорошая мысль…
ЖИРИНОВСКИЙ Так! Все! У меня ангельское терпение, повторяю, ангельское, но оно кончилось! Где Любимов? Я вас сейчас всех оболью в прямом эфире!


Сцена шестая


Час “пик”. Пробка. К машинам подходит Зюганов — в подвязанных тапочках, стареньком пальто, пионерской пилотке — и с красным вымпелом на палочке… В другой руке — коробка с накорябанной надписью: “Помогите на восстановление обкома”. Ему подают из “Мерседесов” и BMW.

ЗЮГАНОВ Дай вам Бог “Капитала”! (Кланяется).


Сцена седьмая


Вагон метро. Двери закрываются. В проходе стоит Ельцин с Коржаковым на руках.


ЕЛЬЦИН (жалобно). Люди добрые! Простите, что обращаемся к вам! Сами мы не местные…
КОРЖАКОВ Я-то местный…
ЕЛЬЦИН Молчи! (Жалобно). Отстали от поезда…
КОРЖАКОВ Сели на самолет…
ЕЛЬЦИН Молчи! (Жалобно). Живем вторую неделю на вокзале. Документы у нас украли, деньги украли…
КОРЖАКОВ (плачет). Гы-ы…
ЕЛЬЦИН (показывая на Коржакова). Маленький болеет, лекарства ему никакие не помогают, растет и растет, гуманитарной помощи ни на что не хватает…
КОРЖАКОВ Гы-ы…
ЕЛЬЦИН (жалобно). Поможите, люди добрые, не откажите, ради Христа и демократического централизма, на хлеб, кому сколько не жалко! Вот сюда кладите, в большую шляпу… Храни вас Конституция! Сашенька, скажи тете “спасибо”!
КОРЖАКОВ Пиф-паф!
ЕЛЬЦИН Молчи!


Сцена восьмая


Толчок у магазина. На раскладном стульчике сидит Черномырдин в майке и панаме, вокруг него — несколько старых некомплектных газовых плит, у ног, на ящике, разложены комплектующие: горелки, трубки, жестянки…

ГОЛОС Это — почем?
ЧЕРНОМЫРДИН Пятнадцать. Отдам за десять.
ГОЛОС А эта хреновина?
ЧЕРНОМЫРДИН Хреновина за семь.
ГОЛОС А вот эти ржавые?
ЧЕРНОМЫРДИН Ржавые — по четыре пара.
ГОЛОС А что это, вообще? Куда вставляется?
ЧЕРНОМЫРДИН Сам найдешь. Я — по газу специалист. Плита не нужна?
ГОЛОС Хорошая?
ЧЕРНОМЫРДИН Наша.
ГОЛОС Ну хоть комплектная?
ЧЕРНОМЫРДИН Обижаешь…
ГОЛОС Зачем же мне ее покупать?
ЧЕРНОМЫРДИН Из патриотизма.
ГОЛОС А на чем я пищу готовить буду?
ЧЕРНОМЫРДИН А вот на нем и будешь.


Сцена девятая


На рынке. Лужков в одежке старушки медленно проходит вдоль фруктового ряда, глядя то на лотки, то в лица продавцов. Наконец, останавливается.

ЛУЖКОВ Милок, нет ли с какого фрукта с бочком? Я бы его съела…
ГОЛОС Иди, иди… Нету денег — так и не ходи сюда!
ЛУЖКОВ Откуда ж мне взять денег?
ГОЛОС Не мое дело!
ЛУЖКОВ А чье?
ДРУГОЙ ГОЛОС В правительство пиши!
ЛУЖКОВ Так уж я пишу, пишу…
ГОЛОС С АКЦЕНТОМ Ты в какое пишешь?
ЛУЖКОВ В наше.
ГОЛОС С АКЦЕНТОМ Ну и дура. В амэриканское пиши. Далжны памагать нэимущим!


Сцена последняя


Тот же чердак и кампания, что и вначале, только на месте, где сидел Ерин — пусто.

ГРАЧЕВ (поет).
У кошки четыре ноги,
Позади у нее длинный хвост,
Но трогать ее не моги-и
За ее малый рост, малый рост…

ВСЕ
Но трогать ее не моги-и
За ее малый рост, малый рост…

Песня продолжается. На улице, вслушиваясь в доносящееся с чердака звуки, сидят у мусорной урны все те же два бомжа — Костиков и Геращенко.

ГЕРАЩЕНКО Хорошо все-таки, что в этот раз они промеж собой помирились…
КОСТИКОВ Почему хорошо?
ГЕРАЩЕНКО Потому что когда мимо меня танки ездят, у меня голова болит…
КОСТИКОВ А ты не там сидишь. (Наливает). Знаешь, где надо сидеть, когда начинают танки ездить?
ГЕРАЩЕНКО Где?
КОСТИКОВ В танке! Будем здоровы.

Пьют.

Титры.


Воспоминания о будущем


ВОСПОМИНАНИЯ О БУДУЩЕМ


1.
Старенький Ельцин в цигейке на плечи, сидит на дачной веранде. На стене висит разодранная теннисная ракетка. Коржаков варит на плитке кашу. На неубранном столе, покрытом клеенкой - "Спидола", из нее звучит голос Кобзона:

ГОЛОС.
И вновь продолжается бой,
И сердцу тревожно в груди,
И Ленин такой молодой...

ЕЛЬЦИН. Что ж такое... Я давно на пенсии, а он все, сколько, понимаешь, помню, все молодой да молодой...
КОРЖАКОВ. Живчик! Опять, небось, где-нибудь в Цюрихе по пивнушкам бегает, шельмец!
ЕЛЬЦИН(вздыхая). Какая глыба! Какой, понимаешь, матерый человечище!

Кукушка кукует четыре раза. Ельцин кивает Коржакову. Коржаков озирается, запирает дверь на веранду. Ельцин делает звук приемника тише и, припав ухом к динамику, начинает крутить ручку настройки.

Россия. 1999 год.


Через хрипы и гудение прорывается

ЖЕНСКИЙ ГОЛОС. "...лос Америки" из Вашингтона. Передаем краткую сводку последних новостей. Продолжает расти напряженность на прибалтийско-советской границе. Вчера туда была переброшена моторизированная бригада имени Макашова, ранее принимавшая участие во взятии города Харькова и форсировании озера Севан. Командующий войсками НАТО... (свист в эфире, хрип, Ельцин вертит колесико настройки)... Генеральный секретарь ЦК КПСС Геннадий Зюганов, выступая на съезде мелиораторов, заявил, что трудящиеся Прибалтики приветствуют восстановле... (Свист в эфире, хрип).
ЕЛЬЦИН(крутя ручку настройки). Почему я их всех не глушил?
КОРЖАКОВ. Не знаю.
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС. ...в связи с приостановкой кредитов от Международного Валютного фонда. В ответ на это Председатель Совета Министров СССР Аман Тулеев решительно... (Свист в эфире, хрип).
ЕЛЬЦИН(крутя ручку). Надо было глушить их, и все!
КОРЖАКОВ. Как?
ЕЛЬЦИН. Как рыбу. Был бы я сейчас и Генеральным секретарем ЦК, понимашь, КПСС, и Предсовмина...
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС. ...мнение известного советолога, профессора Гарвардского университета Михаила Горбачева...

Ельцин икает.

ЖЕНСКИЙ ГОЛОС. ...с которым встретился наш корреспондент Александр Минкин.

Икает Коржаков. Переглядываются.

ГОЛОС ГОРБАЧЕВА. К сожалению, в руководстве так называемого Советского Союза (а надо прямо сказать, что фактически никакого союза уже давно нет) взяли верх экстремистские силы. (Свист в эфире)
ЕЛЬЦИН (крутя ручку, передразнивает). Надо же было поискать консенсус...
ГОЛОС ГОРБАЧЕВА. Надо же было поискать консенсус, хоть пару дней, а уже потом давить танками. Не надо, знаете, перескакивать через этапы... Что же касается Прибалтики, то я там был еще в девяностом году...
ГОЛОС МИНКИНА. Зачем?
ГОЛОС ГОРБАЧЕВА. А вот как раз искал консенсус.
ГОЛОС МИНКИНА. И что же?
ГОЛОС ГОРБАЧЕВА. А вот с тех пор меня туда и не пускают. Но по просьбе мировой общественности, я бы, конечно, мог выступить посредником...
ГОЛОС МИНКИНА. А она просит?
ГОЛОС ГОРБАЧЕВА. Нет. Но если бы попросила, я бы поразмышлял...

Свист в эфире, хрип. Ельцин колотит по приемнику.

ЕЛЬЦИН. Почему я не сбросил его с моста?
КОРЖАКОВ. Не знаю.
ЕЛЬЦИН. Был бы сейчас профессором Гарвардского, понимаешь, университета...
ГОЛОС ГОРБАЧЕВА. Это заблуждение.
ЕЛЬЦИН. Что-о? (Хрипы, свист в эфире).
ГОЛОС КОБЗОНА. Нам не думать об этом нельзя-я!.. (Треск).
ГОЛОС ГОРБАЧЕВА. У целом, вот в таком аспекте!
ГОЛОС МИНКИНА. Спасибо.
ГОЛОС ГОРБАЧЕВА. Усегда пожалуйста.
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС. Это был "Голос Америки" из Вашингто...

Хрип, свист, и снова..

ГОЛОС КОБЗОНА. Это наша с тобою судьба,
Это наша с тобой биография!
КОРЖАКОВ. А то я не знаю его биографию!
ЕЛЬЦИН. А знаешь, что я тебе скажу, Саша? Тьфу на них на всех!

Выключает приемник, и тут же...

2.
...чья-то рука включает радио. Радио висит над пустой магазинной полкой. Что именно за магазин, непонятно: все прилавки совершенно пусты.

ГОЛОС ИЗ РАДИО. ...цен на хлеб связан с тем, что правительство США опять взвинтило цены на зерно для голодающих Кубани и Ставрополья, заявил Стародубцев.

За прилавком стоит Продавщица. Перед прилавком дико озирается по сторонам Геращенко.

ГОЛОС ИЗ РАДИО. Международные новости. На центральной площади Воронежа прошел митинг в поддержку борющегося народа Южной Мубакасы. Собранные простыми воронежцами медикаменты и дротики переданы в посольство Мубакасы и там съедены... А теперь по просьбе пенсионера Петра Семеныча Кузякина из далекого Устьвымлага передаем его любимую песню.

И тут же начинает звучать голос Кобзона, поющего все ту же песню.

ГЕРАЩЕНКО. Девушка, простите, это какой отдел?
ПРОДАВЩИЦА. А вам не все равно?
ГЕРАЩЕНКО. Нет, просто интересно... Здесь птица или говядина?
ПРОДАВЩИЦА. Вам что, меня мало?
ГЕРАЩЕНКО. Вас мне много.
ПРОДАВЩИЦА. Ну и идите себе. (Подпевает). Это наша с тобою судьба...
ГЕРАЩЕНКО. Нет, ну это овощной или кондитерский?
ПРОДАВЩИЦА (в глубину магазина). Люсь, я не могу! Тут какой-то следопыт пришел!
ГЕРАЩЕНКО. Это какой отдел?!
ПРОДАВЩИЦА. Рыбный, гражданин! Рыбный!
ГЕРАЩЕНКО. И когда она будет?
ПРОДАВЩИЦА. Кто?
ГЕРАЩЕНКО. Рыба.
ПРОДАВЩИЦА. Зачем вам рыба, вы что, моряк?
ГЕРАЩЕНКО. Я банкир.
ПРОДАВЩИЦА. Тогда вам нужны деньги!
ГЕРАЩЕНКО. Зачем мне деньги, если в магазине ничего нет!
ПРОДАВЩИЦА. А я?
ГЕРАЩЕНКО. Вы не рыба.
ПРОДАВЩИЦА. Люся, покорми его чем-нибудь, а то он мне совсем голову заморочил!

3.
Сотый отдел ГУМа. На двери надпись - "Спецобслуживание". Из радио - все тот же Кобзон. В продуктовом отделе отоваривается Анпилов. Впереди него без очереди влезает Жириновкий.

АНПИЛОВ. Эй! Эй, товарищ!
ЖИРИНОВСКИЙ. Вы мне?
АНПИЛОВ. Товарищ!..
ЖИРИНОВСКИЙ. Кто товарищ?
АНПИЛОВ. Вы.
ЖИРИНОВСКИЙ. Гусь свинье не товарищ!
АНПИЛОВ. Кто гусь?
ЖИРИНОВСКИЙ. Гусь - я!
АНПИЛОВ. А кто свинья?
ЖИРИНОВСКИЙ. А это сам догадайся. (Продавщице). Э, милочка, мне вон того балычку...
АНПИЛОВ. Постойте! Но если вы не товарищ, почему же вы отовариваетесь в нашем распределителе?
ЖИРИНОВСКИЙ. Я поесть люблю. Поесть и поруководить!
АНПИЛОВ. Вы из какого райкома?
ЖИРИНОВСКИЙ. Из Сокольнического.
АНПИЛОВ. Лицо знакомое.
ЖИРИНОВСКИЙ. Обознался!
АНПИЛОВ. Но вы - товарищ? В политическом смысле.
ЖИРИНОВСКИЙ. В политическом смысле - да! Теперь - да, однозначно!
АНПИЛОВ. А раньше?
ЖИРИНОВСКИЙ. Раньше я был либеральный господин. Но еще до этого - майор КГБ. А до КГБ - сионист.
АНПИЛОВ. Как же это?
ЖИРИНОВСКИЙ. А так! Это ты, комуняка, всю жизнь головой об одно партбюро колотишься, а я всегда в движении, я сама жизнь, однозначно! Я там, где отоваривают! (Продавщице). Заверни мне этот балычок, душечка, и мармеладику триста граммов, и коньячку! И скорее, стерва, пока опять власть не переменилась!

4.
Лесоповал. Явлинский и Гайдар пилят бревно. Над ними на сосне - репродуктор, из которого льется Кобзон.

ЯВЛИНСКИЙ. Отдохнем?
ГАЙДАР. Застрелят.
ЯВЛИНСКИЙ. Ну и пусть застрелят. Разве это жизнь?
ГАЙДАР. Смотря с чем сравнивать, Григорий Алексеевич. Все относительно.
ЯВЛИНСКИЙ. Знаю, читал.
ГАЙДАР. Так что теперь именно это - жизнь. (Пилят). А потом, знаете, нет худа без добра.
ЯВЛИНСКИЙ. Какое тут добро, Егор Тимурович? Тулуп да валенки.
ГАЙДАР. Что вы! Тулуп и валенки я приобрел еще в декабре девяносто второго года... Вместе со сменой белья.
ЯВЛИНСКИЙ. Тогда что вы имеете в виду?
ГАЙДАР. А то, что мы все-таки объединились, Григорий Алексеевич! Вместе вот... работаем. Так что в историческом смысле я оказался прав.
ЯВЛИНСКИЙ. Это не мы объединились. Это - нас...
ГАЙДАР. А с вами иначе не получается. (Пилят). Хоть так...
ЯВЛИНСКИЙ. Кстати, а где остальные?
ГАЙДАР. Кто где, Григорий Алексеевич! Боровой с Новодворской бежали, переодевшись в женское платье. Хакамада в Мордовии, Панфилова в Токио. Федоровы оба тут, недалеко.
ЯВЛИНСКИЙ. Ну, это ежу понятно. Что делают?
ГАЙДАР. Борис объясняет зэкам, как надо было голосовать.
ЯВЛИНСКИЙ. А Святослав?
ГАЙДАР. А Святослав после этого его лечит.
ЯВЛИНСКИЙ. В общем, жизнь идет?
ГАЙДАР. Не то слово!
ЯВЛИНСКИЙ. А что в Москве?
ГАЙДАР. Что может быть в Москве? Съезд партии.
ЯВЛИНСКИЙ. Какой именно партии?
ГАЙДАР. Вам бы, Григорий Алексеевич, все шутить...

5.
Лужков в своем кабинете говорит по телефону.

ЛУЖКОВ. Да! Слушаю! Что значит: динамит его не берет? А ты тротилом давай! Что? Давал тротилом? Не берет? Я знаю, что большой, сам строил! Да хоть руками сноси! Рули там, как хочешь, но чтобы к Седьмому ноября было ровное место! Народу нужен бассейн! Люди плавать хотят, плавать по-собачьи... Здоровье нужно народу, здоровье! Физическое! С духовным уже все. Все в порядке с духовным, говорю, давай взрывай это все к едрене фене! А я говорю, к ней! Отрапортовать к ноябрьским! Физкульт-привет!

6.
Парад на Красной площади. На Мавзолее стоит Зюганов - в шляпе, с красным бантом и огромными бровями и делает народу ручкой. Фоном звучит все та же песня Кобзона.

ГОЛОС КИРИЛЛОВА. Союзу рабочего класса, крестьянства и трудовой интеллигенции - ура!
ХОР ГОЛОСОВ. Ура-а-а!
ГОЛОС КИРИЛЛОВА. Ленинскому Центральному Комитету Коммунистической партии и лично Генеральному секретарю Геннадию Андреевичу Зюганову - ура, товарищи!
ХОР ГОЛОСОВ. Ура-а-а!

Играет военный оркестр. Из ворот выезжают две машины, останавливаются напротив трибуны. В одной стоит Лебедь, в другой - Грачев. Оба держат "под козырек".

ГРАЧЕВ. Товарищ министр обороны! Войска московского краснознаменного ордена Ленина военного округа для проведения парада, посвященного восемьдесят второй годовщине Великой Октябрьской Социалистической революции, построены. Командующий округом генерал Грачев!
ЛЕБЕДЬ. Генерал! Поздравляю вас с присвоением внеочередного воинского звания прапорщик!
ГРАЧЕВ. Сам дурак.

Оркестр играет марш.

ХОР ГОЛОСОВ. Ура-а-а!

Машины разъезжаются, открывая трибуну Мавзолея с Зюгановым перед микрофонами и с бумажкой.

ЗЮГАНОВ (почмокав, говорит голосом и дикцией позднего Брежнева). Дорогие товарищи!..

Титры.



День сурка

1.

Звонок будильника.

Путин прихлопывает его, открывает глаза. За стенкой - звуки гимна Глинки. Путин встает. Раздергивает шторы. За окнами зима.

Титр:

январь 2000 года.

РАДИО. Политическая хроника. Сегодня в первой половине дня состоится очередное заседание Совета Федерации. До обеда верхняя палата обсудит девять пунктов повестки дня, тринадцать из которых касаются...

ПУТИН (чистя зубы). Школько мошно черпеть эту богадельню! (Выплевывает пасту). Ну, ничего, вот когда я стану президентом...

РАДИО. О принятии новых мер для усиления борьбы с преступностью говорится в заявлении Генеральной прокуратуры...

Путин уже едет в машине.

РАДИО. Ожидается, что в самое ближайшее время прокуратура доложит новому руководству страны о раскрытии самых громких заказных убийств. По сообщению ИТАР-ТАСС, в Чечне успешно продолжается антитеррористическая операция. (Машина въезжает в Кремль). По планам военных, окончательное уничтожение боевиков займет два-три месяца месяца...

Титр:

ГОД СУРКА

2.

Кабинет. Путин и Волошин.

ВОЛОШИН. Еще раз от всей души поздравляю вас - с Новым двухтысячным годом годом и со вступлением в должность исполняющего обязанности!

ПУТИН. Спасибо. Мы вступаем в новую эпоху.

ВОЛОШИН. Я догадываюсь.

ПУТИН. Время не должно стоять на месте.

ВОЛОШИН. Как скажете.

ПУТИН. Оно должно идти вперед!

ВОЛОШИН. Записал.

3.

Они идут по заснеженной аллее.

ПУТИН. Во-первых, структура федеральной власти. Не будем плохо говорить о предшественнике, но федеральной власти у нас практически нет! Кончается за Садовым кольцом.

ВОЛОШИН. Уже за Бульварным.

ПУТИН. Во-вторых, преступность. В этом деле надо навести настоящий порядок. И начать надо с прокурора. Стране нужен настоящий, честный прокурор.

ВОЛОШИН. Сделаем.

ПУТИН. В-третьих, экономический подъем.

ВОЛОШИН. А вот это не ко мне.

ПУТИН. А к кому?

Волошин указывает пальцем. У другого путинского плеча уже идет Касьянов.

ПУТИН. Я говорю: экономический подъем.

КАСЬЯНОВ. Уже вот-вот. Объем производства растет, инфляцию держим. Некоторые уже чувствуют благосостояние на себе. Скоро подъем дойдет до каждого россиянина.

ПУТИН. И, наконец, Чечня.

КАСЬЯНОВ. А вот это (показывает пальцем) к нему.

У другого путинского плеча уже стоит Ястржембский. Путин поворачивается и бредет в обратную сторону - уже с Ястржембским.

ПУТИН. Это вопрос не военный, а политический. Я надеюсь, вы меня понимаете. С Чечней должно быть покончено к весне.

ЯСТРЖЕМБСКИЙ. Совсем?

ПУТИН. Я имею в виду бандитов. До конца марта - а именно, до первого тура выборов - надо доложить о полном завершении антитеррористической операции!

ЯСТРЖЕМБСКИЙ. Надо - доложу.

4.

"Бобслей" из путинской дневной активности. Рукопожатия, подписание бумаг, машина, гоняющая туда-сюда...

5.

Вечер. За окном - сосульки, хвоя под снегом...Звонок телефона. Волошин, высунув руку из-под одеяла, нашаривает трубку.

ВОЛОШИН. Я слушаю.

ГОЛОС ПУТИНА. Вы помните, что мы вступили в новую эпоху?

ВОЛОШИН. А как же.

ГОЛОС ПУТИНА. Время не должно стоять на месте!

ВОЛОШИН. Погодите, запишу еще раз. (Закрывает глаза).

Путин кладет трубку, сладко зевает - и засыпает.

5.

Утро. Звонок будильника. Путин открывает глаза. За стенкой - Глинка. Путин встает. Раздергивает шторы. По подоконнику тарабанит капель, поют птицы.

РАДИО. Политическая хроника. Сегодня в первой половине дня состоится очередное заседание Совета Федерации. До обеда верхняя палата обсудит девять пунктов повестки дня, тринадцать из которых касаются...

Путин в ужасе выплевывает пасту.

ПУТИН (спрашивает у отражения). Что?

ОТРАЖЕНИЕ. Что слышал.

РАДИО. О принятии новых мер для усиления борьбы с преступностью говорится в заявлении Генеральной прокуратуры...

Путин трясет головой, будто пытаясь проснуться.

6.

Он едет в машине. Весна в разгаре.

РАДИО. Ожидается, что в самое ближайшее время прокуратура доложит новому руководству страны о раскрытии самых громких заказных убийств.

Путин трясет головой.

Машина въезжает в Кремль.

7.

Кабинет. Путин и Волошин. Та же мизансцена.

ВОЛОШИН. Поздравляю вас с уверенной победой в первом туре.

ПУТИН (потерянно). Спасибо.

ВОЛОШИН. Мы теперь вступаем в новую эпоху?

ПУТИН. Да.

ВОЛОШИН (наводя на реплику). А время?..

ПУТИН (вспоминая текст). Время... не должно... стоять на месте.

ВОЛОШИН. Правильно.

ПУТИН. Оно должно идти вперед!

ВОЛОШИН (радостно). Записал!

8.

Они бредут по весенней аллее.

ПУТИН. Я что-то хотел сказать...

ВОЛОШИН. Про преступность.

ПУТИН. Да! В этом деле надо навести настоящий порядок.

ВОЛОШИН. Я помню. (Подсказывая реплику). И начать надо...

ПУТИН. С прокурора. Да! Стране нужен настоящий, честный прокурор.

ВОЛОШИН. Настоящий - или честный?

ПУТИН. Такой, чтобы сажал, кого скажем.

ВОЛОШИН. Это - настоящий. Считайте, он уже есть. (Напоминает). Теперь - про экономический подъем.

ПУТИН. Да!

КАСЬЯНОВ. Объем растет, инфляцию держим. (Напоминает, указывая пальцем). И, наконец, Чечня.

ПУТИН. Да!

Путин поворачивается и бредет в обратную сторону с Ястржембским. Волошин смотрит им вслед. Слышны реплики...

ПУТИН. Ведь это вопрос политический. Я надеюсь, вы меня понимаете. С Чечней должно быть покончено.

ЯСТРЖЕМБСКИЙ. Совсем - или вы имеете в виду бандитов?

Волошин трясет головой.

8.

Вечер. Кремль. Путин осторожно снимает трубку. Подумав, набирает номер.

ПУТИН. Алло?

ВОЛОШИН. Да.

ПУТИН. Послушайте. Я тут подумал... Вам не кажется, что мы сегодня...

ВОЛОШИН. ...вступили в новую эпоху?

ПУТИН (подумав). Да.

ВОЛОШИН. Мы не просто вступили. Мы там уже по щиколодку.

9.

Летний рассвет. Об окно бьется шмель, за окном шумит листва.

Звонок будильника, прерываемый быстрым ударом. Звуки Глинки.

РАДИО. Политическая хроника. Сегодня в первой половине дня состоится очередное заседание Госсовета.

Путин сидит на постели, обхватив голову руками.

10.

За окном унылый осенний дождь.

РАДИО. Члены госсовета обсудят девять пунктов повестки, из которых восемнадцать касаются вопроса о гимне. Об усилении борьбы с преступностью говорится в сегодняшнем заявлении Генеральной прокуратуры... По сообщению ИТАР-ТАСС, позавчера был опять задержан Гусинский - и вчера снова отпущен.

Путин тихонько скулит, лежа на постели.

10.

Под ливнем, под огромным семейным зонтом, по осенней аллее бредут трое - Путин, Ястржембский, Касьянов и Волошин. Путин молчит.

ВОЛОШИН. Значит, если я вас правильно понял, во-первых, усиление вертикали, а во вторых, борьба с преступностью. Вот и хорошо.

КАСЬЯНОВ. А объем растет.

ЯСТРЖЕМБСКИЙ. А что касается Чечни - это ко мне. Я думаю, это вопрос не столько военный, сколько политичес...

Поворачивает голову - и замолкает. Путина под зонтом нет. Волошин и Ястржембский переглядываются.

ЯСТРЖЕМБСКИЙ. А где президент?

11.

Путин смотрит на них сверху, стоя у окна.

Стоит он на стуле, с петлей в руках.

ПУТИН. На-до-е-ло!

Отталкивается от стула.

Темнота.

12.

Звонок будильника.

Путин открывает глаза. За окном падает снег. Звуки Глинки.

РАДИО. Политическая хроника. Сегодня в первой половине дня состоится заседание Совета Федерации. До обеда верхняя палата обсудит девять пунктов повестки дня, тринадцать из которых касается вопроса...

Путин не встает. Снег за окном.

РАДИО. Пресс-центр Министерства обороны сообщает, что антитеррористическая операция в Чечне вошла в новую фазу...

Машина едет по зимней Москве.

РАДИО. Помощник президента Сергей Ястржембский заявил в интервью агентству Интерфакс, что этой зимой бандформированиям в Чечне будет нанесен смертельный удар...

Путин, сидящий в машине, осторожно стучит головой по обшивке членовоза, и с какого-то момента удары начинают совпадать с шестью сигналами точного времени.

РАДИО. В Москве снова полдень.

13.

Кабинет.

ПУТИН (обращаясь к кому-то). Итак! Я решил: больше так продолжаться не может. Время застыло, но мы должны сдвинуть его с мертвой точки.

Трое его собеседников сидят, привязанные к креслам. Рты заклеены пластырем.

ПУТИН. Для этого надо решить хотя бы один вопрос. Хотя бы один, но решить. Прямо сейчас. Экономика? (Касьянов мотает головой, остальные кивают). Федеральное устройство? (Головой мотает уже Волошин). Чечня?

Протестующе мычит Ястржембский. Путин вздыхает.

ПУТИН. Тогда, как всегда, символика.

14.

Утро. Звонок будильника, прерываемый ударом - и тишина.

Лицо Путина над одеялом.

ПУТИН (шепчет). Получилось...

Первый аккорд советского гимна.

ПУТИН (торжественно). Время тронулось!

На титрах - звуки гимна и часы на Спасской башне, идущие в обратную сторону.


Шамиль Басаев, говори громче!

Титр: "ШАМИЛЬ БАСАЕВ, ГОВОРИ ГРОМЧЕ!"

Сцена первая. В ОПЕРАЦИОННОЙ

ЕРИН. Скальпель! Еще скальпель! Еще два скальпеля! Еще!

ГРАЧЕВ. Куда тебе столько скальпелей-то?

ЕРИН. Тебе что, жалко?

ГРАЧЕВ. Почему жалко? Просто интересно.

ЕРИН. Мне чем больше, тем лучше.

ГРАЧЕВ. Зачем?

ЕРИН. А про запас!

ГРАЧЕВ. Ты что, уже в запас собрался?

ЕРИН. Размечтался. Я тебе не Лебедь.

ГРАЧЕВ. Да, ты другая птица... Еще чего-нибудь передать?

ЕРИН. Передай.

ГРАЧЕВ. Чего?

ЕРИН. А до чего руки доходят, то и передай!

ГРАЧЕВ. Зачем?

ЕРИН. Такая работа. Жадность, коллега - это у нас профессиональное. Кабы не наша жадность, бандиты бы до самой Москвы добрались! Но мы начеку!

ГРАЧЕВ. Рук-то хоть хватает - брать?

ЕРИН. Хватает, хватает... Только давай.

ГРАЧЕВ. Ты просто Шива какой-то.

ЕРИН. Сам ты вшивый! Давай ассистируй молча!

Оперируют.

Сцена вторая. НАВЕРХУ

Над операционной - смотровой зал. Иностранцы в сопровождении гида (Ельцин) наблюдают за идущей внизу операцией...

ЕЛЬЦИН. Господа! Вы наблюдаете операцию по вырезанию из большого отечного, понимашь, то есть, отечественного тела маленькой злокачественной чечни. Проводит операцию профессорский коллектив нашей клиники. Историю болезни пересказывать не буду, там у нас такая латынь, что вас вырвет... Лечили три года, как могли.

- Неужели безрезультатно?

ЕЛЬЦИН. Почему безрезультатно? Обижаете... Стало гораздо хуже! Совершенно запущенный случай! Больной были показаны иньекции оружием во Временный Совет... Причем - показаны по телевизору! Так загноилось, понимашь, еще больше! Потом планировалось небольшое оперативное вмешательство - буквально силами одного парашютно-десантного полка... Думали, понимашь, за два часа все вырежем - и по домам.

- Что же явилось причиной осложнений?

ЕЛЬЦИН. Чечня в натуре оказалась значительно больше, чем на больнично-штабной карте. На карте-то мы ее всю вырезали по контуру за минуту, на спор, кто быстрее, а тут... В общем, сначала чечня была только на левой ноге, но в настоящее время уже успешно оперируются почки, грудная клетка и мозжечок.

Возгласы восхищения.

Сцена третья. В ОПЕРАЦИОННОЙ

Операция продолжается.

По операционной бегает, хлопоча, санитарка - Козырев.

ГРАЧЕВ. Тампон! Еще тампон!

КОЗЫРЕВ. Ох, крови-то, крови!

ЕРИН. Твое дело отмывать. А без крови настоящего порядка не бывает!

ГРАЧЕВ. И чем больше, тем лучше!

КОЗЫРЕВ. Немного мутит с непривычки...

ЕРИН. Обвыкнешь!

ГРАЧЕВ. Когда по локоть в крови, милая моя, там самое лечение и начинается!

ЕРИН. Мы ж не терапевты какие, упаси господи!

КОЗЫРЕВ. Аккуратнее бы. (Показывает наверх). Смотрят... Неловко!

ЕРИН. Пущай смотрят! Не ухо-горло-нос! Нам бы чего отпилить... (Смеется).

ГРАЧЕВ. Эх, раззудись плечо, размахнись, рука! Уж вылечим так вылечим!

КОЗЫРЕВ. Беда мне с вами, огольцы... Ох, беда! Что людям скажу?

ГРАЧЕВ. Скажешь, чтоб готовились. Помню, оперировал я Афган...

ЕРИН. Ну, пошло-поехало! Мумуарист!

ГРАЧЕВ. А что? За шесть лет почти миллион афганцев заживо вылечили! А наших сколько ко мне на штабной стол полегло...

КОЗЫРЕВ. На Родине-то, поди, легче оперировать, милок?

ГРАЧЕВ. Да если б под руку не вякали гниды всякие, я б ее, матушку, уже бы всю как есть вылечил! Забыла бы, как звать!

КОЗЫРЕВ. Тяжелая работа... Грязноватая Дай-кось я приберу тут у вас.... Нехорошо все-таки, смотрят...

ГРАЧЕВ. Молчи, дура! Зажим! Еще зажим!

КОЗЫРЕВ. Чего зажимать-то будем?

ГРАЧЕВ. Как обычно: прессу, телевидение...Кислород!

ЕРИН. Перекрыли.

ГРАЧЕВ. Давление?

ЕРИН. Да уж давим, как можем!

ГРАЧЕВ. И что?

ЕРИН. Никак не выдавим!

ГРАЧЕВ. Может, совсем отрезать?

ЕРИН. Что?

ГРАЧЕВ. Да что попало!

ЕРИН. Что попало мы уже отрезали.

ГРАЧЕВ. И как?

ЕРИН. Как попало.

ГРАЧЕВ. И что?

ЕРИН. Ты уже спрашивал.

Сцена третья. НАВЕРХУ

ЕЛЬЦИН. Главврач, то есть я, был выбран пять лет назад демократическим собранием тяжелобольных. С тех пор лично руковожу операциями. Причем работы у нас тут столько, что персоналу некогда даже получить медицинское образование...

- Как же вы оперируете без образования?

ЕЛЬЦИН. Нетвердое владение предметами и руками успешно , понимашь, компенсируется волей и приверженностью реформам! А интуиция у меня - (жест на Коржакова) хоть вот у него спросите - просто поразительная! Отрежу - посмотрю со всех сторон, с санитаром каким-нибудь посоветуюсь - и хоть со второго раза, но, понимашь, обязательно отрежу что-нибудь жизненно важное для всей страны! И вообще, в нашей клинике образование не главное...

- А что главное?

ЕЛЬЦИН. Главное - убедить всех, что ты главврач. Если убедил - режь, что хочешь, ничего не бойся!

- Как у вас обстоят дела с гигеной?

ЕЛЬЦИН. С гигеной дела обстоят хорошо! Руки умываю регулярно!

- Вы не устаете?

ЕЛЬЦИН. Я выносливый. Когда устаю, уезжаю в Сочи...

- А кто же тогда оперирует?

ЕЛЬЦИН. Завхоз. А устанет завхоз - фельдшера резать начинают, сантехники, шоферы... У нас незаменимых нет. Правда, и живых все меньше.

Сцена четвертая. В ОПЕРАЦИОННОЙ

ЕРИН. Слушай, тетка, а где главный наш?

КОЗЫРЕВ. Улетел, милок.

ЕРИН. Куда?

КОЗЫРЕВ. Далеко, милок. Я уж и сказать стесняюсь.

ГРАЧЕВ. Давай, все свои!

КОЗЫРЕВ(шепотом). На восемь букв.

ЕРИН. На сколько?

КОЗЫРЕВ. На восемь.Ну, это такое слово...

ЕРИН (посчитав). Че-то много...

ГРАЧЕВ. Говори, не тяни душу! Что за слово такое?

КОЗЫРЕВ (шепотом). Галифакс! В Галифаксе он. (Смущается). По ихнему если писать, то получается, правда, семь букв, но если по-нашему, то все ж таки - восемь!

ГРАЧЕВ. Кто ж его так далеко послал-то?

ЕРИН. И зачем?

КОЗЫРЕВ. Так он каждый год летает. На это... на промывание. Иначе денег не дают... На оборудование, на скальпеля вот эти... Вентиль закручивают, неруси!

ГРАЧЕВ. Ну, вентиль мы сами кому хочешь... Снимки есть?

ЕРИН. Полно!

ГРАЧЕВ. Давай.

ЕРИН. На.

ГРАЧЕВ. Что это?

ЕРИН. Снимки, как просил. Вот он - в обнимку с лауреатами Госпремии, вот - с Большой Семеркой...

ГРАЧЕВ. Что-то не вижу...

КОЗЫРЕВ. Ну я ж говорю, никак среди них не поместится. Большая очень семерка.

ГРАЧЕВ. Я рентген просил показать!

КОЗЫРЕВ. Чей? Его?

ГРАЧЕВ. Его и так насквозь видно! Ее! Ее, матушки нашей! Которую мы оперируем!

ЕРИН. Какой рентген? Нерусское слово, не понимаю я...

ГРАЧЕВ. Ну, просветить-то ее надо!..

ЕРИН. Не надо ее просвещать, что ты! Лучше, когда темная.Оперировать сподручнее!

Сцена пятая. НАВЕРХУ

- Что они делают! Ей же больно!

- ЕЛЬЦИН. Вы уж простите...

- Как простить? Это же варварство!

- ЕЛЬЦИН. Да вы, понимашь, долги простите! А по части лечения мы уж как-нибудь сами...

- А права человека! Как же права человека!..

- ЕЛЬЦИН. Очень просто. У нас и прав нет, и людей практически скоро уже не будет. Так что - не валяйте дурака, а простите, пока не поздно, долги...

Сцена шестая. В ОПЕРАЦИОННОЙ

ГРАЧЕВ. Слушай, а уж забыл: диагноз в последний раз какой поставили?

ЕРИН. Мне?

ГРАЧЕВ. Твой диагноз на тебе написан. Ей!

ЕРИН. Наше дело кровь пускать. А диагноз пускай другие ставят.

КОЗЫРЕВ. Мы - ее диагноз...

ЕРИН. Правильно! От чего лечим, от того пускай и умирает! А то непорядок получается...

ГРАЧЕВ. Слушай, коллега, че-то, я гляжу, она у нас совсем плохо выглядит... Может, отправить ее, Расею-матушку, от греха подальше, на Запад, а? Первым самолетом, как Солженицына! А?

КОЗЫРЕВ. Солженицын здесь давно!

ГРАЧЕВ. Здоровый вернулся?

КОЗЫРЕВ. Не то слово!

ГРАЧЕВ. Вот видишь!

ЕРИН. С ума ты сошел! На Запад отправлять - это ж сколько валюты нужно! А у нее, у матушки, в кармане шаром покати...

ГРАЧЕВ. Так еще, помню, оставалось на донышке...

ЕРИН. А ремонтик во врачебной комнате кто делал? Паркетик швейцарский, мрамор каррарский... А турки-строители? А на операцию по восстановлению конституционного здоровья сколько уже ушло! А ты говоришь - валюта...

ГРАЧЕВ. Нету, значит?

ЕРИН. Не то чтоб совсем... Но на нее - нету.

КОЗЫРЕВ. Так может, тогда на Восток ее, болезную? К китайцам?

ЕРИН. За что?!

КОЗЫРЕВ. Ну так... Иглоукалывание там. Народная медицина...

ГРАЧЕВ. Это еще смотря какой народ. А то так уколешься...

ЕРИН. А что? И к китайцам! Тяньаньмень ее, матушку нашу Расею - и все дела!

ГРАЧЕВ. Не выйдет.

ЕРИН. Почему?

ГРАЧЕВ. У нас свой путь.

ЕРИН. Куда?

ГРАЧЕВ. Все туда же. Но свой.

ЕРИН. На восемь букв?

ГРАЧЕВ (посчитав). Меньше. Но, главное, путь совершенно неповторимый!

ЕРИН. А то бы, братцы, правда - Тяньаньмэнь ее, и никаких проблем! Эх, только где взять столько китайцев, чтобы потом еще и работали?

ГРАЧЕВ. Но что-то же надо срочно предпринять, хоть понарошку...

ЕРИН. Да, а то нас сейчас из больницы-то, из кабинетов повыведут!

ГРАЧЕВ. А-а, не хочется из кабинета?

КОЗЫРЕВ. Это даже мне не хочется, милок! Уж на что я интеллигентная женщина, а и то привыкла...

ЕРИН. Сейчас о людях надо думать, о людях! Пару дней хотя бы.

ГРАЧЕВ. Что: среда заела?

ЕРИН. Какая среда?

ГРАЧЕВ. Последняя. Когда тебе в Охотном ряду, на консилиуме прямо, клизму ставили!

ЕРИН. А то тебе не ставили!

ГРАЧЕВ. Ну, меня этими детскими средствами не возьмешь... Теоретики!

ЕРИН. Теоретики-теоретики, а клизма у них, я тебе скажу - до сих пор голова болит!

КОЗЫРЕВ. Страшно-то было, ребяты! Они ж сами оперировать хотят! А меня даже прибирать не возьмут, вот ужас!

ЕРИН (выглядывая за окно). Вон, стоят, ждут... Кто справа, кто слева... Ждите-ждите... Дождетесь.

ГРАЧЕВ. Смотри. У того антибиотиков чемодан, у этого вообще трансплантация мозгов...

ЕРИН. А уж если Вову к инструментам пустить - это полная клиника будет!

ГРАЧЕВ. Не скажи. Вова сам по себе ничего, ему только воды в руки давать нельзя!

КОЗЫРЕВ. Почему?

ГРАЧЕВ. Водобоязнь у него! Сифилиса вроде нет, а водобоязнь есть. Сразу , чуть что, собеседнику в лицо плещет! А потом стаканом...

ЕРИН. Вот мужчина хоть куда!

КОЗЫРЕВ. Я даже знаю, куда.

ГРАЧЕВ. Может, хоть он с ней, с матушкою, справится?

ЕРИН. Он-то да! Он справится!

КОЗЫРЕВ (вздыхает). Ей только не жить, а план хороший!

ГРАЧЕВ. Ты чего это вдруг опечалилась, дуня?

КОЗЫРЕВ. Задумалась я!

ГРАЧЕВ. Ты этого не делай больше никогда!

КОЗЫРЕВ. Виноватая. Больше не повторится.

ГРАЧЕВ. А ты чего размахался?

ЕРИН. Режу.

ГРАЧЕВ. Зачем?

ЕРИН. А что мы еще можем?

КОЗЫРЕВ. Как же все-таки с ней быть?

ЕРИН. С кем?

ГРАЧЕВ. А вот с матушкой Расеей нашей? Которая тут раскинулась, лежит...

КОЗЫРЕВ. "Касаясь трех великих океанов..."

ЕРИН. Пусть лежит.

ГРАЧЕВ. Раз лежит, не встает, значит, ей нравится!

ЕРИН. "Нра-авится..." Она ж под наркозом!

ГРАЧЕВ. То-то я гляжу...

КОЗЫРЕВ. Так она у нас почти всегда под наркозом!

ЕРИН. Под газом то есть...

ГРАЧЕВ. Ну и слава Богу! Не приведи Господи очнется - знаешь куда нам этот шланг засунут?

ЕРИН. Знаю.

ГРАЧЕВ. Ну и режь, пока дают!

Сцена седьмая. НАВЕРХУ

ЕЛЬЦИН. Операция, как видите, проходит успешно. Причем больная, когда приходит в себя, полностью одобряет действия врачей! Потому что: мы ведь не какие-то, понимашь, бандиты с черными повязками - мы врачи в законе! Люди, можно сказать, в белых халатах! Хотя - есть в нашем врачебном коллективе отдельные, понимашь, деятели, которые много на себя берут! Говорят: не надо резать...

- Но...

ЕЛЬЦИН. Не берите в голову. Наше дело.

- Но ведь кровь, много крови...

ЕЛЬЦИН. Вот я и говорю: наше, понимашь, кровное дело!

Сцена восьмая. КОРИДОР

В больничном коридоре, из старого телефона-автомата, звонит Черномырдин. Он в белом халате и шапочке..

ЧЕРНОМЫРДИН (напряженным шепотом, в телефонную трубку). Алло! Шамиль Басаев, говори громче! Шамиль Басаев, говори громче!

Конец


Ванька

Ванька

1.

Зимняя полночь. Бой кремлевских курантов. Скрип двери. На пороге стоит Путин в холщовой рубахе. С другим скрипом открывается дверца шкафчика. Путин достает пузырек с чернилами, ручку с пером. Из ящика тихонько вытягивает лист бумаги и пристраивается писать на коленях перед лавкой.

ПУТИН (пишет). Милый дедушка, Константин Устинович! Ой. Не Устинович. Эдмундович? Нет! Как же его зовут, моего дедушку? Надо с разгону. (Пишет). Милый дедушка, Борис Николаевич! Да.

ГОЛОС АВТОРА. Ванька перевел глаза на темное окно и живо вообразил себе Деда.

В окне появляется Ельцин. (Точно так же будут появляться и исчезать другие персонажи, которых будет представлять герой).

ПУТИН. Пишет тебе твой политический внук Ванька. (Задумывается).

ЕЛЬЦИН. В каком-то смысле, безусловно, Ванька.

ПУТИН. Но не Жуков. Хотя, конечно, полководец... (Вздыхает, пишет). Дорогой дедушка, поздравляю вас с рождеством и желаю тебе всего от господа Бога и закона о неприкосновенности.

ЕЛЬЦИН. И тебе, значит, со временем того же. (Исчезает).

ПУТИН (пишет). Вот прошел год, как ты отдал меня в город, а только житья мне тут совсем нету. (Всхлипывает). Которым ты отдал меня в обучение полит-технологам, милый дедушка, они мучают меня так, что просто нет никакой возможности... Заставляют ездить всюду и разные слова говорить, я уж и на истребителях летал, и с девочками в дзюдо, и в кефир лицом окунался.

ПАВЛОВСКИЙ. Так надо.

ПУТИН. Я знаю, но все равно противно.

ПАВЛОВСКИЙ. Думаете, мне не противно? (Исчезает).

ПУТИН. Вот. Издеваются, выставляют меня на потеху, народ уже пальцем показывает. А мира меж собой у них нету, и советуют мне всё разное, одни говорят - давай, валяй ваньку, что ты демократ, другие говорят - кончай валять ваньку, покажи, какой ты есть на самом деле. А я, милый дедушка, уж забыл, какой я на самом деле, мне бы выспаться. (Всхлипывает, успокаивается). А Москва - город большой, важный, кругом элита, все пальцы растопырили и ездят с мигалками, крутые ужасно, но меня почему-то боятся. И чего они меня боятся, милый дедушка, сам не пойму. Я ведь совсем не страшный... если присмотреться".

ВСЕ. Да-да! Совсем не страшный. Нет-нет!

ПУТИН. "А не любят меня тут совсем".

ИЛЮМЖИНОВ. Неправда. Мы вас любим.

ЖИРИНОВСКИЙ. Я - так просто обожаю! Вы - душка!

ШАЙМИЕВ. Пощему потому щто лищность...

СЕЛЕЗНЕВ. Меня к вам даже тянет...

ПУТИН. Но-но!

СЕЛЕЗНЕВ. В политическом смысле.

ПУТИН. (пишет). "Зато здешний градоначальник прилюдно меня лицом по столу возил, говорил, что я вообще не человек, а стечение обстоятельств". (Лужкову). Говорил?

ЛУЖКОВ. Говорил. Но - счастливое стечение обстоятельств.

ПУТИН. Хорошенькое счастье! (Шмыгает носом, пишет). "Шагу без разрешения не ступи, слова без спросу не скажи, а которым полит-технологам ты меня отдал, милый дедушка, они сказали, что сделают из меня секс-символ, и сделали - я сам в газете читал - и мне теперь неловко на люди показаться".

ПАВЛОВСКИЙ. Это ложный стыд.

ПУТИН. "А купец Борис Абрамыч, про которого ты говорил, что он будет меня всегда любить и подкармливать из своих запасов, уехал на Лазурку и оттуда гадости обо мне пишет".

БЕРЕЗОВСКИЙ. Я пишу не гадости, а чистую правду.

ПАВЛОВСКИЙ. В политике чем чище правда - тем больше гадость!

БЕРЕЗОВСКИЙ. Он мне будет рассказывать!

ПУТИН (пишет). "А простые люди здешние сначала меня любили, а потом начали придираться, спрашивают, когда им будет хорошо. А я почем знаю, дедушка, когда им будет хорошо? Их много - нельзя, чтобы всем было хорошо. Некоторым, которые из нашей лубянской деревни, я по знакомству сделал хорошо, а остальным я не знаю, как это делается, и они теперь обзывают меня пиночетом. Милый дедушка, кто такой Пиночет?"

ЕЛЬЦИН. Пожилой человек с нерешенным вопросом неприкосновенности.

ПУТИН. "Обзывают - и требуют экономического чуда. А чудеса тут бывают редко. Хотя бывают. Вот, например, в Сибири сейчас, милый дедушка, минус шестьдесят..."

ЕЛЬЦИН. У, ё!

ПУТИН. "...а при такой температуре никакие полит-технологии не работают. Холодно ужасно, а топить нечем. Бюджет, говорили, будет большой, а теперь говорят: будет маленький - а куда меньше? я уж поясок на последнюю дырочку затянул... топлива еле хватило слетать к Фиделю Кастро..."

ЕЛЬЦИН. А обратно?

ПУТИН. "А обратно летом была мне выволочка в средствах массовой информации. Выволокли меня за волосья на первые полосы и отчесали шпандырем за то, что ушел в отпуск и по нечаянности заснул на время аварии. И потом еще много раз били за то, что соврал. А не врать, дедушка милый, нету никакой возможности, потому что если сказать им всю правду, то лучше сразу в прорубь! А холод тут собачий, и у городовых с бандюками лица одинаковые, только эти в масках".

ЕЛЬЦИН. Бандюки?

ПУТИН. Бандюкам, дедушка, это незачем, их и так вся страна знает. (Пишет). "Все промеж собой поделили, и чеченцы творят, что хотят. Я уж их мочу, мочу, а они хозяйничают в Чечне, как у себя дома. А Сережка твой врет все время одно и то же..."

ЯСТРЖЕМБСКИЙ. Это не ложь, это - информационная война.

ПУТИН. "А губернаторы надо мной насмехаются, что у центра стоит только федеральная вертикаль. (Шмыгает носом). А которые полит-технологи - велели сказать про диктатуру закона".

ПАВЛОВСКИЙ. Так было надо!

ПУТИН. "Я сказал, а потом начал чистить прокуратуру не с того конца - так журналисты ейной мордой начали мне в харю тыкать, и так каждое утро. А кругом, дедушка, такие воры, что даже тебе не снилось, и ничего сделать невозможно. Твой бывший квартальный теперь сидит в счетных палатах и пробует сосчитать, кто сколько своровал".

СТЕПАШИН. Я до стольких считать не умею.

ПУТИН. "Теперь про твоих друзей, дедушка. Друзья у тебя оказались - прямо сказать. И откуда только ты таких набрал? Сашка Волошин себе на уме, друзей с потрохами продает и только улыбается, вокруг Луки люди пропадают, а он знай на коньках по Москве гоняет. А про Леонида Данилыча говорят, что он человека убил. Не знаю, может, и не убивал, но газ ворует точно. А Ивановых тут двое, и я их все время путаю. (Заревел. Слезы. Все расплылось).

2.

Ельцин сидит на печи, читая письмо.

ЕЛЬЦИН. "А еще, милый дедушка, ты обещал, что твой американский дядя будет давать нам взаймы в трудные времена, а трудные времена у нас тут всегда. Так он ушел на пенсию". Как на пенсию? Ему сколько ему лет?

ТАНЯ. Биллу? Пятьдесят шесть.

ЕЛЬЦИН. Я в его годы еще и не начинал. "А новый американский дядя - Сэм..." - Семен, что ль? - "...плюет мне прямо в лицо, говорит: шиш тебе, а не материальная помощь. А недавно приехали какие-то из Парижа и били мне по морде векселями, и велели отдавать деньги, которые ты, дедушка, и твои знакомые из Политбюро брали у них в долг, когда вы были молодые..." А сейчас мы какие? (Татьяна вздыхает). "А денег тех у меня нет, и терпеть все это нет больше никакой моей возможности!"

3.

ПУТИН (пишет). "Милый дедушка! Когда ты привез меня сюда, а сам уехал, ты напоследок меня попросил, чтобы я берег Россию, но у меня не получается ее беречь. Она очень большая и непонятная. Мне бы самому от нее сберечься. У меня, дедушка, охраны больше чем у тебя, в пять раз, а ездить все равно страшно. Милый дедушка, Борис Николаевич! Сделай божецкую милость, верни все как было, забери меня отсюда обратно к Пал Палычу Бородину, в свою администрацию! Я буду за ним кредитные карточки таскать, а за тебя молиться..."

4.

Ельцин, сидя на печи.

ЕЛЬЦИН. "Прощай, милый дедушка! Кланяйся Тане и всей семье. Остаюсь всегда твой политический внук Ванька". (Смотрит на конверт, читает). "На деревне дедушке..." Надо же, дошло.

ГОЛОС ТАНИ. Что до тебя дошло, папа?

5.

Спящий на лавке, тонко поскуливающий, Путин.

Титры.


Весна в Москве


Старая пленка. Символ киностудии "Мосфильм" - Рабочий и Колхозница, крутящиеся, как положено, на фоне Спасской башни.

Титр:
ЗИМА В МОСКВЕ
(по мотивам драматургии начала пятидесятых)

1.
Черно-белое кино. У окна с дивным видом на Москва-реку стоят Ельцин и Черномырдин. Раннее утро.

ЕЛЬЦИН.
Скажи, мой друг, ты любишь ли Москву?

ЧЕРНОМЫРДИН.
Как можно не любить свою столицу!
Здесь краны строек взмыли в синеву,
Какие тут сады, какие лица!..

ЕЛЬЦИН.
Ответственные! - Виктор, друг, скажи,
Ты помнишь ли: чего мы на рассвете,
Который раз уж веки не смежив,
Встречаем утро в этом кабинете?

ЧЕРНОМЫРДИН.
Борис, я помню! Мы хотим стране
Зарплаты выдать, чтоб врачи, ткачи ли,
Шахтер, монтер, учитель, инженер
Сполна за труд свой денег получили!

ЕЛЬЦИН.
Труд доблестный, геройский, огневой,
Во льдах холодных и горячих дюнах...

ЧЕРНОМЫРДИН.
Во имя достижения всего,
Что партия наметила, подумав!

ЕЛЬЦИН.
Вот почему уснуть нам недосуг!

ЧЕРНОМЫРДИН.
А денег нет. Их нету и не будет.

ЕЛЬЦИН.
Зачем же мы не спим тогда, мой друг?

ЧЕРНОМЫРДИН.
Не можем спать, когда без денег люди!
Но вот уж дым опять пошел трубой...
Скажи, но не получится ли снова,
Что ты нарушишь данное тобой
Трудящимся торжественное слово?

ЕЛЬЦИН.
Нет, Виктор, слово я сдержу свое -
Ведь это слово, данное народу:
Придет зарплата в каждое жилье
До, значит, наступающего года!

ЧЕРНОМЫРДИН.
Тебе я верю!

ЕЛЬЦИН.
Дай мне руку, друг!
Смотри: идут трудящиеся массы.
Они прекрасны. Если вспомнишь вдруг,
Где им зарплату взять, скажи мне сразу!


2.
Раннее утро. Вид на Москву из Белого дома. Аскетичный кабинет, портрет Ельцина на стене. Чубайс заканчивает рукопись.

ЧУБАЙС.
Три года я не разбирал кровать,
Нет времени сварить себе сосиску...
Но кто-то же был должен описать
Весь ход приватизации российской!

Не глупый буржуазный детектив,
Не пошлые бульварные романы, -
Перо, все кривотолки прекратив,
Реформы отразило без обмана!

Не гонорар мне грезился во сне,
Но если все же деньги мне заплатят,
Я другу их отдам. А друг их - мне...
А в остальном - пяти процентов хватит.


3.
БЕРЕЗОВСКИЙ (входя).
Простите, можно?

ЧУБАЙС.
Проходи, садись.
Надеюсь, на меня не держишь злобы.
Принципиальной критикой, Борис,
С тобой мы делу помогаем оба.
И если кто-то хоть родную мать
Поставил выше общих интересов,
Ему помогут это осознать
Товарищи, вернув на путь прогресса!

БЕРЕЗОВСКИЙ.
Я, Анатолий, понял наконец,
Что ошибался, совмещая ложно
Госслужбу и корыстный интерес -
Их совместить в России невозможно!
Отныне, где бы мы не появлялись,
В Чечне или в республике Саха,
Все скажут: мы для Родины старались,
А не для денег.

ЧУБАЙС.
Деньги - чепуха! (Крепко пожимают друг другу руки.)


4.
Ельцин стоит у окна. Оглядывается. В дверях стоит Куликов.

ЕЛЬЦИН.
Что делаете вы в столь ранний час
Вдали от дома. Даже мне неловко!

КУЛИКОВ.
Полночи я мечтал увидеть вас:
Мой дом - Петровка, и постель - Петровка.

ЕЛЬЦИН.
Садитесь.

КУЛИКОВ.
Сяду, нету сил стоять.
Не сплю, не ем. Не пью. Одна работа.

ЕЛЬЦИН.
Докладывайте.

КУЛИКОВ.
Мне Петровка - мать.
А все ради чего? Ради народа!
Не гаснут окна в здании, ни-ни!
Преступность вся у нас, как на ладони.
Докладываю: мы уже одни.

ЕЛЬЦИН.
А остальные?

КУЛИКОВ.
Остальные в зоне...
Но должен вам покаяться... У нас...
Мне стыдно...

ЕЛЬЦИН.
Говори!

КУЛИКОВ.
Недоработка!
Под Тулою украден керогаз,
А вор не пойман! (Плачет). На свободе!

ЕЛЬЦИН.
Вот как?!
Ты огорчил меня до глубины.
Ведь воровство наказано должно быть!

КУЛИКОВ.
Сейчас поеду в Тулу!

ЕЛЬЦИН.
Вы должны
Сначала отдохнуть.

КУЛИКОВ.
Я еду в область! (Падает головой на стол и засыпает).

ЕЛЬЦИН.
Уснул. Какой отчаянный боец!
Как зла не любит, как народу предан...
С такими мы одержим наконец
Над тульским вором полную победу!


5.
День. Вид на Манежную площадь. Селезнев и Зюганов под портретом Ленина.

СЕЛЕЗНЕВ.
Геннадий, не принять ли нам бюджет?
Ведь это крайне важно для народа.

ЗЮГАНОВ.
Ты прав, Геннадий: люди ждут побед
И коренного к свету поворота!

СЕЛЕЗНЕВ.
Насчет людей ты совершенно прав!
О них все время думаю, Геннадий:
О чаяниях их, защите прав,
Доходах, детях - раз по десять на день.
За них бюджета каждою строкой
Борюсь, не спя ночей, не видя света...
Оленевод моей ведет рукой,
Когда веду я чтение бюджета!

ЗЮГАНОВ.
Но бди, Геннадий! В этот час, когда
Вдоль всей границы затаилось НАТО,
Здесь пятая колонна без стыда
Вершит раздел страны среди разврата!

СЕЛЕЗНЕВ.
Геннадий! Коммунисты, под лучом
Рубиновой звезды, с иконой вместе,
Ведомые нетленным Ильичом,
Еще в уме, и в совести, и в чести!

ЗЮГАНОВ.
И все же я хочу тебе сказать,
Геннадий, самокритики в порядке:
Еще с тобою нам нельзя дремать -
В рядах законодательных негладко!
Такие есть, которые, когда
Колхозник пашет, и пыхтит рабочий,
Жалеют депутатского труда,
В палате нижней трудятся не очень!

СЕЛЕЗНЕВ.
Геннадий, это правда. Мы должны
Все жертвовать народу для победы.
Я год уже не ужинал. А ты -
Согласен ли работать без обеда?

ЗЮГАНОВ.
Обед - полдела! Я давно уже
Практически не сплю народа ради!

СЕЛЕЗНЕВ.
Геннадий! Не принять ли нам бюджет?

ЗЮГАНОВ (указывая на ленинский портрет, торжественно).
Давай же спросим у него, Геннадий!


6.
Ночь. Во всех домах окна погашены, и только в Кремле несколько окон горят. В кабинете у Ельцина сидят Черномырдин, Лившиц, Чубайс.

ЕЛЬЦИН.
Я обещал отдать народу долг.
И я его отдам. Но денег нету.

ЧУБАЙС.
На Запад нам теперь ни на вершок
Надежды нет. Нам обещали в среду...

ЛИВШИЦ.
Потом сказали: транш придет в четверг,
Но только после дождичка. Простите,
Валюты нет!

ЕЛЬЦИН.
Я этот путь отверг.
Не склонится народ наш победитель
Пред их кредитом. Волю диктовать
Мы не позволим, ТАСС предупреждает!
(Чубайсу). Налоги обещали вы собрать.

ЧУБАЙС.
Собрали. Еле-еле нам хватает.

ЧЕРНОМЫРДИН.
Народа много. Так велик народ,
Что прокормить его - тяжелый подвиг.

ЕЛЬЦИН.
Прокормим! Светлых дел - невпроворот,
Успехи - впереди... Вы все свободны.
(Черномырдину). А ты останься.

Ельцин и Черномырдин остаются одни в кабинете, ровно в той же мизансцене, что и вначале. За окнами уже светает...

Виктор, друг, скажи,
Ты помнишь ли: чего мы на рассвете,
Ни на секунду веки не смежив,
Встречаем утро в этом кабинете?

ЧЕРНОМЫРДИН.
Борис, я помню! Мы хотим стране
Зарплаты выдать, чтоб врачи, ткачи ли,
Шахтер, монтер, учитель, инженер
Сполна за труд свой денег получили!

ЕЛЬЦИН.
Да, Виктор, слово я сдержу свое -
Ведь это слово, данное народу:
Придет зарплата в каждое жилье
До Нового, до следущего года!


Последние слова накрывает торжественная музыка. Титр "КОНЕЦ ФИЛЬМА". Помехи на пленке.
Зажигается свет в зале. Это - нетопленный сельский клуб. В полупустом зале поодиночке и парами сидят человек восемь-десять, в телогрейках и пальто, в шапках. Все молчат.
Вдруг - одинокие аплодисменты. Аплодирует Козел. Все оборачиваются, и аплодисмент обрывается.


КОЗЕЛ (смущенно). А что? Мне понравилось.

Титры.


Вербовка

Вербовка

1.

Вечер. Путин ужинает. Стук в дверь.

ПУТИН. Да-да... Войдите.

ВОЛОШИН. Простите, что беспокою, но он уже летит.

ПУТИН. Кто?

ВОЛОШИН. Президент США.

ПУТИН. Куда?

ВОЛОШИН. К вам.

ПУТИН. Мне контакты с иностранцами запрещены! (Пауза). Ах, да. Всё время забываю... А зачем. Зачем он сюда летит?

ВОЛОШИН. Ну как же! Договор по ПРО, Чечня, инвестиции, свобода слова эта дурацкая...

ПУТИН. А-а. Ну пускай летит. Встретим.

ВОЛОШИН. Еще бы: друг Билл!

ПУТИН. Кому друг, а кому объект вербовки... Принесите-ка его досье и мои конспекты за семьдесят девятый год.

Титр:

РАЗРАБОТКА

2.

Кабинет. Портрет Дзержинского. Стол.

ВОЛОШИН. Уильям Джефферсон Клинтон. Сорок восемь лет, в разработке с 92 года, кличка Саксофонист.

ПУТИН. Образование?

ВОЛОШИН. Высшее юридическое.

ПУТИН. Религия?

ВОЛОШИН. Протестант.

ПУТИН. Против чего протестует?

ВОЛОШИН (глянув в бумаги). Неизвестно.

ПУТИН. Женат?

ВОЛОШИН. Да.

ПУТИН. Кто жена?

ВОЛОШИН. Кандидат в мэры Нью-Йорка. (Пауза).

ПУТИН. Он - гомосексуалист?

ВОЛОШИН (подумав). Он мазохист.

3.

Фотография Клинтона в руках у Путина. Наезд. Клинтон на фотографии оживает. Он летит в самолете и, сидя в кресле, играет на саксофоне тему "Земля в иллюминаторе". Затем - ...

КЛИНТОН. Скажите, вы что-нибудь знаете об этом их, новом... к которому я лечу?

МУЖСКОЙ ГОЛОС. Йес, сэр!

КЛИНТОН. А я нет. Абсолютли, то есть, ноу. Расскажите хоть что-нибудь.

МУЖСКОЙ ГОЛОС. Это будет печальный рассказ, сэр!

КЛИНТОН (вздыхая). Билли уже взрослый мальчик. Ему можно слушать страшилки.

4.

Магниевая вспышка. Клинтон застывает на фотографии. Кремль. Кабинет Путина.

ПУТИН (рассматривая фото). Привычки?

ВОЛОШИН. Кроме саксофона - сигары, бег трусцой, гольф... ну, и по этому делу.

ПУТИН. По какому?

ВОЛОШИН. По женской части.

ПУТИН. Подробнее.

ВОЛОШИН. Подробнее - вот. (Вручает увесистый том). Полный список контактов за последние тридцать лет.

ПУТИН. Это все женщины?

ВОЛОШИН. С мужчинами - не замечен.

ПУТИН. Как, вообще?

ВОЛОШИН. У него даже госсекретарь - и тот женщина.

Магниевая вспышка, и через секунду фотография Путина - в самолете, в руках у Клинтона.

5.

В самолете. Клинтон сидит, заваленный бумагами и фотографиями Путина.

КЛИНТОН. А "Штази" - это что?

ГОЛОС. Восточно-германская разведка, сэр.

КЛИНТОН (уточняет). А Восточная Германия - это где?

МУЖСКОЙ ГОЛОС. Правее западной, сэр.

КЛИНТОН (глядя в карту). Не вижу.

МУЖСКОЙ ГОЛОС. Ее там уже нет.

КЛИНТОН. Почему?

МУЖСКОЙ ГОЛОС. Это длинная история, сэр.

Магниевая вспышка, и фотография Клинтона...

6.

...лежит на столе у Путина.

ПУТИН. Личные качества?

ВОЛОШИН. Обаятелен.

ПУТИН. Партийность?

ВОЛОШИН. Демократ.

ПУТИН. Мало ли кто демократ. Я спрашиваю: в партии состоял?

ВОЛОШИН. В нашей - нет.

ПУТИН. Возможные направления для разработки шантажа?

ВОЛОШИН. Уклонение от службы в армии. Махинации с бумагами в Арканзасе. Дача ложных показаний.

ПУТИН. Наркотики?

ВОЛОШИН. Только в ранней молодости.

ПУТИН. Может быть, сыграть на сексуальной зависимости?..

ВОЛОШИН. Пробовали. Несколько лет назад в его окружение была внедрена старший лейтенант Левински, агентурное имя "Стажерка", но...

ПУТИН. Провал?

ВОЛОШИН. Как сказать? Удовольствие ей получить удалось, а вот информацию - нет. Представлена к ордену "За личное мужество".

ПУТИН. Он ее пытал?

ВОЛОШИН. Да. Сигарами.

ПУТИН. Маньяк!

ВОЛОШИН. На его месте так поступил бы каждый.

7.

В самолете.

КЛИНТОН. Хорошо. И что было с этим господином после "Штази"?

ГОЛОС. Его перевели обратно в Россию.

КЛИНТОН. Россия - это куда мы летим.

ГОЛОС. Вы поразительно осведомлены, сэр!

8.

В московском окне горит свет ночника. Путин сидит перед зеркалом с конспектом.

ПУТИН. Установление контакта. (Закрывает конспект и начинает импровизировать). "Здравствуйте, Билл!" (Подумав). "Хорошо выглядите сегодня" Ну, понятно... (Смотрит в конспект). Углубление контакта. (Закрывает конспект). "Билл! Не сыграть ли нам в гольф?" "У вас дивные сигары! Где берёте?" Так! (Смотрит в конспект). Проведение вербовки: шантаж, подкуп, убеждение, зомбирование... (Понизив голос). "Билл, сейчас вы уснете, но перед этим сделаете то, что я вам скажу. Подпишите договор по противоракетной обороне... подпишите его... подпишите!"

За окном светает.

Путин открывает глаза от скрипа двери и садится в кровати.

ПУТИН. Что? Он уже прилетел?

ВОЛОШИН. Мало сказать "прилетел"... Он уже здесь!

9.

Финал американского гимна. Ажиотаж. Давка корреспондентов у дверей.

ВОЛОШИН. Господа, прошу вас... Прошу!

Толпа выдавливается в дверь, и Волошин закрывает дверь у себя за спиной. В зале остаются только Путин и Клинтон. Несколько секунд паузы.

КЛИНТОН (озираясь). Прекрасный зал.

ПУТИН (роясь в конспекте). Не отвлекайте меня, Билл! Сейчас я буду устанавливать контакт.

КЛИНТОН (подумав). Я тоже немного знать электротехнику. (Трогает выключатель торшера, тот бьет его током). А!

ПУТИН. Есть контакт?

КЛИНТОН. Есть, шуа!

ПУТИН. Тогда я хочу предложить вам сотрудничество.

КЛИНТОН. О кей. Я согласен!

ПУТИН. Вы не поняли.

КЛИНТОН. Я понял, понял. РаботАть на благо мира! Согласен!

ПУТИН. Билли! В гробу я его видал, ваше благо мира. Вы будете работАть на нас!

КЛИНТОН. На вас?

ПУТИН. Да. Иначе американский народ узнает о вас много нового.

КЛИНТОН. Это импосибл!

ПУТИН. Это еще как посибл! (Радостно припевает). Шантаж, шантаж! (Роется в конспектах, открывает папку). Вот! Уклонение от армии, махинации, лжесвидетельство...

КЛИНТОН. Всё это американский народ уже знать.

ПУТИН. Как знать?

КЛИНТОН. На-и-зусть! О, этот американский народ! Он знать всё, что со мной было! Он знать всё, что со мной не было! Не надо шантаж! Если хотите, чтобы я работал на вас, дайте денег.

ПУТИН. Денег?

КЛИНТОН. Да! Много денег. Шутка. Их все равно отнимать Хиллари, до последний цент! Я буду работать на вас просто так.

ПУТИН. Просто так? Зачем?

КЛИНТОН. Вы мне нравитесь. Такой смешной... Дайте бумага! (Что-то пишет).

Вот, на здоровье!

ПУТИН (читает). "Я, Уильям Джефферсон Клинтон, обязуюсь сотрудничать с органами противовоздушной обороны России и давать деньги на нужды реформ. Подпись, дата". (Пораженный). Спасибо.

КЛИНТОН. Нравится?

ПУТИН. Йес!

КЛИНТОН. Шутка! (Подпаливает край документа, и тот мгновенно сгорает). Ба-бай... (Вспыхивает и растворяется в воздухе следом за документом).

10.

Путин открывает глаза. Возле кровати стоит Волошин.

ПУТИН. А? Что?

ВОЛОШИН. Простите, что беспокою, но объект прилетает через час.

ПУТИН. Какой объект?

ВОЛОШИН (открывая досье). Наш заокеанский контакт. Уильям Джефферсон Клинтон, кличка Саксофонист, в разработке с 92-го года...

ПУТИН. Погодите! Какой контакт, какая разработка? Кто я?

ВОЛОШИН. Вы президент демократической России.

ПУТИН. Точно?

ВОЛОШИН. Мне ли не знать! Своими руками делал.

ПУТИН. Знаете, что-то я никак не могу проснуться. Все время кажется, что до сих пор на невидимом фронте.

ВОЛОШИН. На невидимом, Владимир Владимирович, больше не получится. Вы, с божьей помощью, уже по-крупному засветились... солнышко вы наше!

11.

Клинтон летит в самолете, выводя на саксофоне тему "Я прошу, хоть ненадолго..."

Титры.


Крошка Цахес

Крошка Цахес

1.

Вечер. Под светом ночника чьи-то руки берут книгу. На обложке - имя автора: Гофман. Руки открывают книгу. Крупно - название новеллы:

КРОШКА ЦАХЕС

Название расплывается.

2.

Ельцин несет на руках маленького Путина. Тот скрипит и ноет.

ЕЛЬЦИН. "У-а, у-а"... То-то что "у-а"! Ох, до чего же он непривлекательный! И происхождение, прости, Господи, темное, и взгляд... взгляды то есть... какие-то мутные. Господи, ну почему у меня, демократа до мозга, понимаешь, костей под конец родилось именно это?

В воздухе появляется Березовский - с крылышками за спиной.

БЕРЕЗОВСКИЙ. Да, да... Первенцы ваши были посимпатичнее.

ЕЛЬЦИН. Но они же мне все разонравились! Вот и я родил... этого.

БЕРЕЗОВСКИЙ. Сердцу не прикажешь.

ЕЛЬЦИН. Мне тем более... (Замечает, что Березовский парит в воздухе). А ты кто?

БЕРЕЗОВСКИЙ. Если честно, то - фея. Очень добрая.

ЕЛЬЦИН. Надо же. Ну, я переутомился. (Зевает). Ладно. Ухожу на заслуженный отдых. (Засыпает).

БЕРЕЗОВСКИЙ. Бедный. Он работал свыше сил.

ПУТИН (внятно). Мочить в сортире.

БЕРЕЗОВСКИЙ. Ой. Разговаривает.

ПУТИН. В сортире мочить всех!

БЕРЕЗОВСКИЙ. Ну-ну. Не всех. Лежи спокойно, малыш, сейчас мы будем делать из тебя человека... На, поешь.

Вынимает пачку долларов, которые Путин начинает жадно есть.

БЕРЕЗОВСКИЙ (отдергивая руку). Э, только не с руками! Какой активный, надо же. (Ельцину). Ну, если вы не против... вы не против? (Ельцин храпит). Я так и думал. Тогда мы причешем вашего наследничка волшебным телевизионным гребнем - и начнем потихоньку выводить в люди... А то мне тут все крылья оборвут.

3.

Большая университетская зала. Званый прием.

ВОЛОШИН. Милостивые государи и государыни! Позвольте представить вам одаренного редчайшими способностями юношу, который недавно осчастливил своим присутствием наши краснокаменные...э-э... университеты.

ПРИМАКОВ. Как его звать?

ВОЛОШИН. Господин Путин-Циннобер. Через черточку.

ПРИМАКОВ. Ах, этот! Ну, тогда я знаю его способности.

ЛУЖКОВ. Откуда?

ПРИМАКОВ. Мы с ним... это... в общем, с одной кафедры.

ВОЛОШИН. Господин Циннобер!

Открывается дверь. В проеме стоит Путин в мантии - лохматый и злобный. Дружное "ах" - и аплодименты.

ЧУБАЙС. Господи, какой красавец!

ЯВЛИНСКИЙ. Кто красавец?

ЧУБАЙС. Как "кто"? Сами не видите? Он!

ЯВЛИНСКИЙ. Он - красавец?

ЧУБАЙС. Конечно!

ШАЙМИЕВ. В политическом смысле.

ЯВЛИНСКИЙ. И вы тоже так считаете?

КИРИЕНКО. Какие могут быть сомнения? Просто этот... апполон!

ЯВЛИНСКИЙ. Боже мой, Серж, подумать только: и эти люди называют себя демократами! Им нравится это гэбэшное чудовище!

СТЕПАШИН. Ну и что? И мне нравится.

Явлинский открывает рот и замолкает.

ЧУБАЙС. Господин Циннобер, скажите что-нибудь, мы в нетерпении.

КИРИЕНКО И ЛУЖКОВ. Просим, просим! (Все аплодируют).

ПУТИН. Мы дали им по морде! Всем им дали по морде! Чтобы они знали!..

Берет за угол скатерть и срывает вместе со всей посудой. Грохот покрывают аплодисменты.

ЛУЖКОВ. Патриот! Истинный патриот!

ШАЙМИЕВ. Оплот нации!

ЧУБАЙС. Деятель государственного масштаба!

ЯВЛИНСКИЙ. У вас у всех что-то со зрением, господа! Очнитесь!

ЧУБАЙС. Сударь! Вы ведете себя неприлично!

КИРИЕНКО (указывая на Явлинского). Да! Почему этот человек все время буянит?

ЯВЛИНСКИЙ. Кто буянит? Я?

ПУТИН. Эх, однова живем!

Вышибает ногой зеркало.

ЛУЖКОВ. Цинноберу браво!

ЧУБАЙС. Оплот правых сил!

СТЕПАШИН. Будем называть вещи своими именами, господа: он прекрасен!

ЯВЛИНСКИЙ. Это черт знает что...

ЯСТРЖЕМБСКИЙ. Это не черт знает что, а надежда нации.

ЛУЖКОВ. Как? А я?

ЯСТРЖЕМБСКИЙ. Не скрою, раньше мне очень нравились вы, но теперь он гораздо интереснее!

ЛУЖКОВ. Да? (Смотрит на Путина). Возможно.

ПРИМАКОВ. Знаете, он начинает нравиться даже мне. Вольдемар! Я вам симпатизирую.

Идет к Путину, и тут все наперегонки начинают идти к Путину, говоря:

ЛУЖКОВ. Господин Циннобер! Разрешите вокруг вас объединиться!

ШАЙМИЕВ. Вы как раз то, что сегодня нужно всем нам!

ЧУБАЙС. И как вовремя появились!

КИРИЕНКО. Я ваш поклонник! (Вдруг остановившись). Как я сказал?

ЯВЛИНСКИЙ. Вы сказали, что вы - его поклонник.

КИРИЕНКО. Я это сказал? Сам сказал?

ЯВЛИНСКИЙ. Я же не глухой!

Кириенко падает в обморок.

ЯВЛИНСКИЙ. Тут что-то не так. Какое-то колдовство...

4.

Какая-то лестница, уводящая в подземелье. Явлинский за ноги тащит Кириенко вниз.

КИРИЕНКО. Это было какое-то наваждение. Я себя не помнил...

ЯВЛИНСКИЙ. Охотно верю.

КИРИЕНКО. Расскажите, что было дальше!

ЯВЛИНСКИЙ. Потом пел Кобзон. Вы представляете себе Кобзона?

КИРИЕНКО. Еще бы.

ЯВЛИНСКИЙ. Так вот: он спел, а на него никто не обращает внимания - все бросаются к этому нашему цинноберу через черточку и начинают восхищаться его голосом!

КИРИЕНКО. Не может быть!

ЯВЛИНСКИЙ. Может. Теперь на прием к этому политическому карлику занимают очередь деятели культуры. Они уверены, что он поддержит оперу и балет. Сенаторы готовы сделать его бургомистром города. Стоит ему поковырять в носу, как все сходят с ума от восторга.

КИРИЕНКО. Это колдовство.

ЯВЛИНСКИЙ. Я знаю.

КИРИЕНКО. Куда мы идем?

ЯВЛИНСКИЙ. Мы уже пришли.

Подвал. Огромные старые фолианты.

ЯВЛИНСКИЙ (сдувая пыль). Вот. Вот то, что нас спасет. Мы должны узнать, кто он, и тогда сможем разрушить его колдовство!

5.

Большая зала. Путин в мундире тайного советника (куча звезд и лент) выступает перед чиновниками.

ПУТИН. Я вас предупреждаю об опасности диверсий! В настоящее время следует как никогда повысить бдительность!

Аплодисменты.

ШАЙМИЕВ. Как сказал! Ай, шайтан!

ПУТИН. И укрепить производительность!

ЖИРИНОВСКИЙ. Спиноза. Спиноза однозначная!

СЕЛЕЗНЕВ. Анти-Дюринг.

ЗЮГАНОВ. Ульянов-Ленин!

ПУТИН. При этом ни один факт равнодушия, волокиты, недисциплинированности должностных лиц не должен оставаться без последствий...

Овация, крики "браво".

ЛУЖКОВ (Примакову). Это Цицерон!

ПРИМАКОВ (глотая таблетку). Это цитрамон!

6.

Явлинский и Кириенко в подземелье.

ЯВЛИНСКИЙ (закрывая фолиант). Ничего не понимаю. Он не гном, не альраун, не король жуков и не маршал пауков.

КИРИЕНКО. Может, он мышиный король?

ЯВЛИНСКИЙ. Это из другой сказки.

КИРИЕНКО. Ах да. Значит, он обычный человек. Но ему помогает какая-то тайная сила.

7.

Раннее утро. Путин встает и на цыпочках прокрадывается в сад.

Из-за ограды за ним наблюдают Явлинский и Кириенко (последний - в бинокль) Внезапно он убирает бинокль от глаз.

КИРИЕНКО. Не может быть!

ЯВЛИНСКИЙ. Что?

КИРИЕНКО. Там какое-то НЛО!

Явлинский отбирает у него бинокль и смотрит.

В объективе бинокля виден Путин и порхающий над ним стрекозой Березовский.

БЕРЕЗОВСКИЙ. Здравствуй, малыш! Дай-ка я еще разик расчешу твои волосы волшебным телевизионным гребнем. Сейчас ты у меня будешь, как конфетка. ПУТИН. Скажи, фея: я получу в марте орден зелено-пятнистого тигра первой степени?

БЕРЕЗОВСКИЙ. На четыре года, мой маленький. Если будешь себя хорошо вести.

ПУТИН. Почему только на четыре года?

БЕРЕЗОВСКИЙ. Не жадничай, мой хороший.

Из-за кустов за всем этим наблюдают Явлинский и Кириенко.

ЯВЛИНСКИЙ. Я всё понял! Видишь у него на голове три красных волоска?

КИРИЕНКО. Вижу.

ЯВЛИНСКИЙ. Их надо выдрать!

КИРИЕНКО. Не надо. Он будет совсем лысый и страшный!

ЯВЛИНСКИЙ. Зато потеряет свою колдовскую власть над нашим городом!

БЕРЕЗОВСКИЙ (Путину). Ну вот, мой заколдованный, теперь все снова будут от тебя в полном восторге, что бы ты ни делал!

8.

Путин в театре, стоя на сцене в коротких штанишках в горошек, поет с мерзкими ужимками:

ПУТИН. По улицам ходила большая крокодила

Она, она зеленая была...

В полутьме зала - аншлаг.

ШАЙМИЕВ. Как поет. Ай, шайтан!

Путин (глазами публики) - весь в белом, стоит на сцене и чистейшим голосом поет по-итальянски "о соле мио".

За кулисами - Явлинский и Кириенко.

КИРИЕНКО. Кто будет выдирать ему волшебные волоски?

ЯВЛИНСКИЙ (доставая из-за пазухи пинцет). Я!

КИРИЕНКО. Молодец. (Пожимает руку). Прощай!

9.

На сцене - Путин в штанишках в горошек.

ПУТИН. Во рту она держала кусочек одеяла

Она, она голодная была!

Из-за кулис высовывается Явлинский с пинцетом.

Вид из зала: Путин, весь в белом, поет по-итальянски.

ПУТИН. О соле, о соле мио!

Явлинский быстро выдергивает у Путина три волоска.

ПУТИН (вдруг). Увидела француза - и хвать его за пузо!

Она, она голодная была!

Увидела китайца...

Крики, шум в публике. На сцене вместо красавца в белом фраке стоит маленький злобный Путин в коротких штанишках в горошек.

КРИКИ В ПУБЛИКЕ.

- Какой кошмар!

- Что это?

- Это не Цинобер!

- Это мерзкая крошка Цахес!

- Вон отсюда!

- Вон со сцены!

На сцену летят помидоры.

БЕРЕЗОВСКИЙ (в ложе). Ай-яй-яй, какой кошмар! Надо срочно поправить ему образ...

Взлетает в образе феи, но Явлинский прицеливается и стреляет в него из рогатки. Березовский с криком падает в оркестровую яму.

Явлинский раскланивается, стоя на сцене.

ВСЕ. Браво! Браво герою! Он спас нас от крошки Цахеса! Мы наградим его орденом зелено-пятнистого тигра! На четыре года! От имени благодарных горожан!

Счастливый Явлинский кланяется, и делает плавный жест рукой, и...

10.

... в таком же жесте из его руки выпадает книга Гофмана. Явлинский открывает глаза. Он лежит в постели, над ним горит ненужный ночник. Уже утро. Явлинский садится в постели, зевает.

ЯВЛИНСКИЙ. Приснится же такое!

Поднимает книгу Гофмана, кладет на столик.

Наливает стакан чая.

Включает радио.

ГОЛОС ДИКТОРА. Сегодня под мудрым руководством исполняющего обязанности Президента Российской Федерации Владимира Владимировича Путина пройдет заседание высших чинов Министерства Внутренних Дел и Внешнего Долга. Будут рассмотрены вопросы скорейшего приближения весны в интересах российского народа. Успешно продолжается антитеррористическая операция в Чечне... Потери федеральных сил минимальны...

Постепенно голос диктора заглушает другой голос, поющий по-итальянски последние такты "о соле мио!". Последняя нота тонет в овации.

Титры.

1

6