Публицистика

Хуже царя

Тверской бульвар был абсолютно пуст. В шесть вечера, в понедельник! На проезжей части возле "женского" МХАТа можно было играть в поло. Встречный поток глухо стоял: светофор у Никитских ворот горел немигающим коммунистическим светом.

Ждали-с начальство.

Ровно в шесть в сторону Тверской наконец просвистела кавалькада иномарок с мигалками. (Общая смета кавалькады в разы превышала остальное содержимое бульварного кольца). Следом из переулка выехал милицейский "форд" и покатил на почтительном отдалении.

Потом с бульвара вышел автор этих строк и, дивясь небывалому пейзажу, по пустой проезжей части пошел в редакцию.

- Царя повезли? - спросил я мента, сторожившего выезд на бульвар из двора. (Выехать из дворов тоже было нельзя: у каждой подворотни стояло по такому же менту).

- Хуже, - ответил он.

Что может быть хуже царя?

- Главного боярина? - спросил я.

- Его, - кивнул мент.

Путин, разумеется. Ну, а кто ж.

Я зашел в редакцию, разделся, взял свежий номер журнала, зашел на планерку, пересказал коллегам диалог с ментом; мы посмеялись, потрепались о том о сем… Потом я оделся и снова вышел на бульвар.

На проезжей части по-прежнему было пусто. На противоположной стороне стояли. Светофор у Никитских ворот продолжал гореть безнадежным красным светом.

Мне стало интересно.

Я вдруг представил себе развитие этого сюжета в духе драматурга Беккета.

Вот они стоят, ждут. Светофор не переключается. На исходе часа из машин начинают выходить люди; они переглядываются, курят, снова садятся в машины. Самые смелые выходят на перекресток и внимательно вглядываются в лица ментов.

Менты, постукивая палочками по штанам, смотрят в пространство строгими государственными взглядами. Наконец один автолюбитель, отчаянной отваги человек, подходит и спрашивает: когда поедем? Дадут команду - поедем, буркает старшой мент и, отвернувшись, продолжает рассматривать вечность.

Потом наступает ночь. Снять блокаду с бульварного кольца забывают. Почему забывают - не ваше дело, десятый вопрос! Ну, если вы настаиваете - полковнику из "девятки" позвонили, что его жена блядует с правозащитником, и он уехал с мигалками наводить порядок в семье.

Короче, все стоят.

Потом медленно светает.

Потом выпадает снег.

Автовладельцы к тому времени уже наладили быт; с той стороны бульвара пришли торговцы. В пробке хорошо идут сувенирные флаги РФ - прошел слух, что не купивших флаг будут потом отгонять на штраф-стоянку. Хорошо идут также термосы с чаем, спальные мешки и канистры с бензином. Через пару дней хозяева серьезных иномарок переселяются жить в дорогое итальянское кафе на углу Малой Бронной - оттуда, изучая по лэптопам курсы валют и изводя запасы фрутто ди маре, они привычно поглядывают на красный глаз светофора.

Все это время Россия продолжает подниматься с колен.

Однажды ночью все выходят на перекресток - посмотреть на большом табло новогоднее обращение президента… Ментам разливают шампанское…

Ну, да ладно! - оставим Беккету беккетово, спросим по-русски: сколько времени надо продержать взаперти граждан свободной России, чтобы они почувствовали нечто вроде гражданского возмущения? Чтобы не Новодворская, а вот эти, один из "жигуля", а другой из "лэндровера", решили, что они не скоты, и так обращаться с ними - нельзя?

Не знаю.

Пока что, стреноженные в светофорном стойле, они только глухо бурчат, каждый в своем автотранспорте. Спроси у них про Путина - в лучшем случае уйдут от ответа, а то и залижут по привычке. А спроси про американские выборы - двое из трех процедят что-нибудь презрительное насчет Обамы и Америки вообще…

Белая раса, хранители духовного начала!

У героев "Хижины дяди Тома" личного достоинства было, кажись, побольше.