Публицистика

Трусы и крестик

Как и предупреждал Пушкин, бывают, действительно, странные сближения.

К годовщине смерти Андрея Сахарова по Первому каналу показали фильм про Юрия Андропова. То есть, это, конечно, то самое сближение — и фильм про Андропова на самом деле показали ко дню чекиста, случившегося неподалеку. А день чекиста, если кто-то еще не в курсе — это у нас теперь опять праздник.

Даже, кажется, салют был вечером.

За окнами, значит, салют, а в квартирах, на голубых экранах — последний глава КГБ СССР Крючков рассказывает миллионам россиян о товарище по работе. Рассказы этого старца (и других господ) сопровождаются закадровым баритоном, повествующим о жизни и великих свершениях чекиста-протагониста.

Как тот любил Родину. Как стратегически мыслил. Как беззаветно был предан делу. Как чуть было не стал советским Дэн Сяопином, но (цитирую близко к тексту) Бог не дал Генеральному секретарю провести задуманные им реформы…

Бог, замечу от себя, — не фраер.

В финале авторов этой кинематографии повело на совсем уже драматические нотки и они поведали телезрителям страшную развязку этой истории: к власти в СССР пришел Горбачев, и все закончилось развалом и гибелью великой страны.

…С шизофренией, братцы, пора завязывать, вот что я вам скажу. Разобраться как-то с азимутом и собрать мозги в кучку. Если этот престарелый гэбешник — государственный преступник, по неосторожности амнистированный противоречивым дедушкой Борисом Николаевичем (по крайней мере, так до недавнего времени помнилось мне и миллионам россиян), то должен этот Крючков сидеть тихо и не выступать. А если он и его покойный начальник социалистического концлагеря — герои телевизионного вечера на Первом канале, то я должен сидеть в мордовской политзоне или лежать обколотый в психушке, — короче, находиться там, где находились при Андропове и Крючкове все, кто считал, что эти люди — преступники.

Я готов к обоим вариантам, хотя предпочел бы первый. Но давайте уже скорее что-нибудь решим, чтобы не смущать человечество собственной непостижимостью. Мы уже всех ею достали.

Как говорится в многократно цитированном одесском анекдоте — либо снимите крестик, либо наденьте трусы.