Публицистика

Вместо Шендеровича

27 марта в яффском Доме музыки при до отказа набитом зале на 400 мест русскоговорящие израильтяне отметили бар-мицву (еврейское совершеннолетие) юмористического еженедельника «Бэседэр?».

Виктор Шендерович, не сумевший приехать, сумел записать и передать на волю кассету, в которой делится воспоминаниями, как он батрачил в "Бесэдере?".

Марку Галеснику

Бар-мицва газеты "Бесэдер?" очень удачно пришлась на такие дни Израиля, когда самое время становиться мужчиной. И, честно говоря, я предполагал отпраздновать это дело с моим другом Марком Галесником и его редакцией, но жизнь отредактировала меня самого, и я остался в Москве.

Должен, кстати, сказать вам, что здесь, в России, тоже есть свои шейхи, любители гонять евреев с Родины — отличие же заключается в том, что к их джипам пока что нельзя прилететь на вертолете с ракетами, поэтому мы тут помаленьку прячемся сами.

Впрочем, сегодня в России евреями временно назначены чеченцы, поэтому все не так плохо.

Но вернемся к празднику газеты "Бесэдер?"

Не имея возможности подойти в этот день к столу и выпить-закусить по такому славному случаю, я тем не менее считаю себя вправе напомнить о своем вкладе в общее дело: ведь я работал у Галесника сезонным рабочим.

Дело было летом 94-го года. Как и все сезонные рабочие, я страдал от жестокости работодателя. Прав у меня не было никаких. Румыны собирали апельсины — я писал шутки на скорость. Работодатель Галесник сидел в той же комнате и следил, чтобы я не прекращал шутить. Когда я переставал шутить на скорость, меня начинали кормить фалафелем. Когда я шутил неудачно, меня связывали, как Эйхмана, и вывозили якобы на экскурсию к Мертвому морю — а дело, напомню, происходило в июне.

Опытным путем было обнаружено, что после двух тепловых ударов я шучу еще смешнее.

Когда я пытался бастовать, работодатель Галесник поил меня вином и заставлял слушать истории из жизни еврейского народа. Как я выжил в то лето, сам не понимаю.

Когда фалафель и истории из жизни еврейского народа переставали во мне помещаться, работодатель Галесник делал ночь и давал мне немного поспать. На ночь он запирал меня у себя дома, чтобы я не сбежал шутить к конкурентам. Когда я иссякал и больше не мог шутить совсем, меня заставляли играть с ребенком.

Ребенок был симпатичной девочкой, и это усугубляло мои страдания.

Когда шутки во мне иссякли окончательно, работодатель Галесник в бессознательном состоянии (причем это касалось нас обоих) привез меня в Бен-Гурион и убедил "битахонщиков" пропустить меня на самолет, несмотря на шахидское выражение лица и тунисскую визу в паспорте.

С тех пор я еще несколько раз приезжал в Израиль — главным образом для того, чтобы посмотреть на людей, шутящих на скорость.

Я до сих пор не понимаю, как это возможно. Тринадцать лет, раз в неделю, четыре полосы печатного текста! – и при этом не разу не пошутить про обрезание? Уверяю вас, это подвиг.

Но сегодня, по еврейским законам, детство у "Бесэдера?" кончается.

Дети вообще призваны доставлять радость, что имениннику и удавалось делать все эти годы. Взрослые должны улучшать мир шесть дней в неделю, а на седьмой отдыхать. Русскоязычные граждане Израиля имеют возможность делать это с газетой "Бесэдер?" в руках.

Вы будете смеяться.