новости / книги / шендевры / письма
иллюстрации / о себе / медиа-архив
итого / здесь был ссср / форум
помехи в эфире / публицистика
бесплатный сыр / итого-архив
ЖЖ / вопросы / плавленый сырок
выборы




Михаил Златковский
Перлодром
Владимир Вишневский
Борис Жутовский
журнал "Бесэдер?"
Игорь Иртеньев
МОДЕСТ



Шендерович.
Рыцарь непечатного образа.

А также: Носик, Мошков, Лебедев, Касперский, Экслер и другие - в галерее «Человеки»




моя кнопка


Публицистика

  А если хочется поубивать отцов-командиров - это эдипов комплекс?


Человек, вернувший фельетон

11.04.2011 "The New Times"

90 лет со дня рождения писателя Леонида Лиходеева

«Смешно то, что правда». 14 апреля исполняется 90 лет со дня рождения писателя Леонида Лиходеева. В шестидесятых его фельетоны были таким же знаком перемен, как повести Аксенова, спектакли «Современника» и песни Окуджавы

Русский политический фельетон — грандиозный памятник началу прошлого века. Влас Дорошевич и Аркадий Аверченко, усмехаясь поодиночке, соорудили на пару такой блестящий и лаконичный некролог царскому самодержавию, что вся современная им ленинская публицистика выглядит одним безразмерным и угрюмым излишеством.

Дорошевич вовремя замолчал, и это дало ему возможность умереть своей смертью в Петрограде… Аверченко успел высказаться и про ленинскую гвардию — столь же кратко и убийственно, как высказывался про царскую… Делал он это уже из-за границы: новые владельцы империи умудрились перещеголять старых и тупостью, и свирепостью.

Жанр едва пережил Аркадия Тимофеевича. Партия и правительство быстро свернули шею русскому фельетону: из двадцатых в тридцатые он уже не перешел. Ранний Булгаков, Зощенко… дальше тишина. «Что за смешки в реконструктивный период?» — сформулировали напоследок Ильф и Петров.

Политический фельетон умер вместе с политической жизнью. Остался в живых (и полвека гулял по газетным полосам) — ублюдок, присвоивший славное имя великого покойника: советский фельетон, холуйский и доносный, по отмашке политбюро боровшийся то с уклонистами, то с космополитами, то с тунеядцами, и всегда — с заокеанскими ястребами. «Эйзенхауэр болен войной…» — пел в «Покровских воротах» герой Леонида Броневого. Это называлось «стихотворный фельетон»!

Зерно проросло

Как раз где-то по соседству с вымышленным куплетистом Соевым из «Покровских ворот» (и доброй сотней его унылых прототипов) в конце пятидесятых и появился Леонид Лиходеев.

Первоначально он был Леня Лидес из Юзовки. С такими данными можно было пойти на фронт добровольцем, но печататься под этой фамилией в стране, победившей фашизм, — об этом глупо было и мечтать… Юзовка стала Донецком, Лидес — Лиходеевым (за что, по молодости лет, успел огрести от литературных погромщиков в эпоху борьбы с затаившимися инородцами…)

Начинал он, как полагается, со стихов (кто не начинал со стихов?), заканчивал свою литературную жизнь, как и полагается, романом… Но остался в русской литературе как фельетонист милостию божией, человек, вернувший свободное и сильное дыхание в этот короткий жанр.

Фельетон умер вместе с политической жизнью — и возродился с ее возвращением, как раз на Лиходееве! Зерно должно было где-то прорасти, и оно проросло именно через него. Лиходеевские тексты стали таким же знаком перемен, как повести Аксенова, спектакли «Современника» и песни Окуджавы… Я говорю здесь не об общественном резонансе, но именно — о знаке. Ибо это было — нельзя, ну совсем нельзя, и вдруг оказалось: можно!

Лучшие фельетоны Лиходеева переплескивали через советский край: его пафосом был здравый смысл, очевидно расходившийся с партийной идеологией… Лиходеевская точка отсчета была едва ли не библейской, под стать отчеству, — а то, что сам он с фронтовых лет был членом ВКП(б), только парадоксальным образом подчеркивало его внутреннюю свободу. И конечно, несколько затрудняло работу цензоров…

«Овал», «Духовная Сухаревка», «Нравственность из-за угла»… — он постоянно ловил окружающий «совок» на подменах и демагогии, но никогда не был циником. «Без идеалов люди начинают хрюкать» — это сказано Лиходеевым! Сказано, как всегда у него, таким волшебным образом, что — буквы не вынешь…

Уроки литературы

Мне повезло: я видел классика. Симпатия и уважение к Леониду Израилевичу были у меня наследственные: мой отец приносил ему на пробу свои тексты еще в конце пятидесятых… В личном обучении у Лиходеева я был всего один день — на подмосковном семинаре молодых писателей, в 1988 году…

Разбор моих упражнений Лиходеевым помню дословно. Впрочем, запомнить было нетрудно.

«Вот смотрите, — сказал классик, взявши в руки мои листки. — Над этой шуткой смеялись, а над этой — нет. Почему?» Я не знал. И тогда он сам ответил на свой вопрос: «Потому что это — правда, а это — нет. А смешно то, что правда!»

Все гениальное просто. Третий десяток лет я прикладываю лиходеевскую мерку к текстам, своим и чужим, и всё больше убеждаюсь в ее точности. Смешно то, что правда… Непременно парадоксальная, но обязательно — правда!

Иллюстрация к тезису была предъявлена немедленно. Вечером, в неофициальной обстановке, молодые литераторы начали выпытывать у Леонида Израилевича главную тайну писательского ремесла: где взять деньги?

Классик не стал ничего скрывать от молодежи. «Ребята, — сказал он, — запомните слова старика…» И, значительно подняв палец, произнес: «Деньги дают кассиры!»

Его сарказм был неподражаемым; некоторая высокомерность, кажется, помогала дистанцироваться от тупости. Пуповину, связывающую юмор с этической стороной дела, Лиходеев чувствовал очень тонко. Печальная подкладка смешного, хрестоматийные невидимые миру слезы — все это было очень близко ему…

Уже спустя много лет после смерти Леонида Израилевича до моих ушей докатилась его печальная и светлая формула: «Старик, разве смешно — это не грустно?»



Главная

О себе

Книги

Письма

Итого

Иллюстрации

Новости



© В. Шендерович, тексты 
М. Златковский, иллюстрации 
   В. Липка, дизайн



Rambler's Top100 TopList hosted by .masterhost жалобы и предложения по работе сайта
принимаются по адресу info@w2w.ru
 RSS 


Астма под контролем, Клуб контроля астмы.