Публицистика

Обеденный перерыв

25 января, 13-30, Каланчевская, 43, Москва

Рыжеусый пристав Иван Иванович, обеспечивающий порядок на процессе по делу Ходорковского-Лебедева, утверждает, что это мне так повезло, а обычно тут все тихо. Но действительно: едва я пришел в Мещанский суд и сел на лавочку в коридоре, чтобы дождаться конца перерыва и пронаблюдать один сеанс этого правосудия своими глазами, как началось прямо в коридоре. В здание суда вошел настоящий городской сумасшедший. Это был старичок, громкий и отчетливый, как массовик-затейник. Маленький, в бороде и с двумя здоровенными челночными сумками в руках.

- Он приватизировал мою отрасль и загнал страну в угол! – оповестил старичок многочисленную охрану Мещанского суда. Говорил он, как на берегу океана или на митинге.

- Не бойся меня, сын, меня все террористы боятся!

Это в ответ на просьбу показать содержимое сумок.

Я понимаю террористов.

Пластида в сумках не оказалось, и гость приступил к изложению своих взглядов на экономику и социальное развитие России. Взгляды носили настолько патриотический характер, что сумасшедшего дедушку, пришедшего с мороза, выставить обратно на мороз никто из охранников не решился.

Я вдруг представил, что с такой же громкостью и яростью начнет митинговать в здании суда сторонник Ходорковского, и зажмурился, представив это недолгое соло и дальнейшие действия охраны.

- Прокурору глаза открыть! – кричал дед. - Он же (Ходорковский – В.Ш.) накупил адвокатов, они обведут вокруг пальца! Судят за какие-то налоги, а я главное расскажу! Он обокрал народ!

Старичок митинговал в коридорной кишке почти до конца перерыва, но перед самым заседанием утомился и присел на лавочку.

Из двери с надписью «Судья Колесникова» по-свойски вышел помощник гос.обвинителя, детинушка весь в синем, с характерными мешками под глазами и пухлыми губами. Мрачный капитан спецназа и два лейтенанта, дежурящие перед дверью, ведущей в зал заседаний, по очереди отошли отлить. Прошла, неся отрешенное лицо, дама в мантии - судья Колесникова, та самая, к которой в перерыве ходят, как к себе домой, представители обвинения.

Близилось время очередного сеанса правосудия.

Отдохнувший дедушка встал и сделал заявление: - Все у кого есть доллары, преступники! Они украли их у нас с вами…

Старичок поднял палец и закончил значительно: - … и у президента!

Тревога за материальное благосостояние президента подкосила дедушку окончательно, и, мягко напутствуемый охраной суда, он забрал свои челночные сумки и пошел в метель - искать прокуратуру, чтобы открыть глаза.

Если я не ошибаюсь, прокурор, как и президент, до окончания обострения могут рассчитывать на помощь этого человека круглосуточно.

Юный лейтенант спецназа отложил томик М.Горького - «Детство. В людях. Мои университеты» - и встал. Во главе с мрачным капитаном все трое заняли свои места у дверей.

В зал суда быстро провели, пристегнутыми наручниками к конвою, двоих людей.

Прошел государственный обвинитель, прокурор-орденоносец Д.Э.Шохин – маленький, бодрый, излучающий такую энергию, как будто в какое-то неведомое место ему вставлено пять «Энерджайзеров» одновременно.

Пристав Иван Иванович проверил документы у зрителей, сильно поредевших за месяцы этого шоу - и впустил их в зал заседаний.

Через пару минут свое место - под гербом, в паре метров от стыдливо свернувшегося флага Российской Федерации - заняла эта фемида с лицом завуча по воспитательной работе и две ее подручные тетки.

Все было готово к продолжению издевательства, и оно было продолжено.